I can do this all day...
Название:Зачем нам жизнь.
Автор: Акихиме Миралиса
Бета: Nemere
Фандом: Loveless
Пейринг: Соби/Рицка
Рейтинг: Пока PG-13.
Жанр: Romance, элементы Action.
Размер: в будущем макси.
Дисклеймер: Герои мне не принадлежат... Ээх...
Предупреждение: AU от манги, возможно OOC.
Summary: Несколько лет забытия.
Комментарии: Фик начинается после событий одной из глав 9ого тома, после побега Сеймея.
Пролог.
читать дальше - Нет... Нет... Нет... - всё повторял и повторял Соби, ощущая, как презрение к самому себе ртутными ручейками растекается по венам, готовое вырваться наружу... Он и только он виновен в том, что Сеймей сбежал. - Я предатель...
- Успокойся, Соби! - Рицка одобряющее сжал ладонь юноши. - Ты же знаешь, что ты не виноват... Это всё Сеймей, ты ведь не мог противостоять ему. Ты и так фактически истёк кровью, пытаясь ослушаться его, остановить! - мальчик доверчиво обнял Соби за талию. - На всё нужно время, и, возможно, когда наша связь станет сильнее, ты сможешь противостоять его приказам. Я верю в тебя... В нас...
- Спасибо, - тихо прошептал Соби, обнимая мальчика, его голос дрожал. Рицке на миг показалось, что его Боец плачет... Всё же только показалось.
А вот сам Рицка был готов разрыдаться, упасть на землю и биться в истерике. От того, что Сеймей - его брат, любимый брат, единственный человек, которому он верил безоговорочно, предал его, да и не только его. А Соби... Мальчик не знал, что именно Боец чувствовал к Сеймею, но не решался спрашивать, да и не был уверен, что тот ему ответит. Ясно было одно - Сеймей значил для Соби больше, чем кто-либо. Рицка ясно осознал, что ревнует, порой он ловил себя на мысли, что ненавидит брата. В первую очередь за то, как тот обращался со своим Бойцом , уже то, что Сеймей выкромсал на шее Соби свое имя. Сеймей, которого знал Рицка, так бы не поступил, а значит, он совсем не знал брата... Да и сегодняшние события оставили крайне гнетущий осадок в душе мальчика. Ведь Соби - Боец Loveless, и не иначе.
- Да, я твой, и только твой, - улыбнулся Соби.
- Ты...Опять в мысли лезешь?! - краснея возмутился Рицка. Кошачий хвост нервно задергался, а мягкая шерсть на нем, как и на ушах, встала дыбом.
- Это связь, Рицка, - отстраняясь, улыбнулся Соби. - Я просто чувствую... Я люблю тебя...
- Давай спать, - вздохнул мальчик, взобравшись на приготовленную для них кровать, и потянул удивлённого Бойца за собой.
Соби послушно улёгся рядом со своей Жертвой, недоумевая, почему Рицка не стал возмущаться в ответ на его слова о любви. Устал, наверное. Соби вообще удивлялся, как его маленькой Жертве удалось сохранить самообладание после всего пережитого за один день.
Но все мысли улетели следом за северным ветром, когда Рицка ещё сильнее прижался к нему, доверительно уткнувшись носом в его грудь и тихонько посапывая во сне. Стараясь не потревожить сон мальчика, Соби поправил подушку, пожалуй, сейчас он был даже отчасти благодарен Сеймею - за приказ стать Бойцом Рицки. Ведь этот маленький мальчик, который помнил, что такое милосердие, участие, тепло человеческих взаимоотношений, дал ему самое дорогое в жизни.
Соби был из древнего рода Бойцов, он привык к беспрекословному подчинению, привык к неизменной спутнице своей жизни - боли, и только сейчас он понял, насколько сильно заблуждался насчёт отношений между людьми. Он испытывал священный страх перед Минами Ритцу, как перед учителем, при мыслях о котором Соби чувствовал неприятный зуд в спине — давали знать о себе шрамы, оставленные сенсеем ещё во времена обучения. Боец болезненно скривился, но пошевелиться не решился, боясь потревожить сон Рицки.
Ритцу-сенсей мечтал воспитать из Соби идеального Бойца , и, казалось, ему это удалось. Юноша до сих пор помнил то чувство детского восторга, переполняющего его, когда учитель сообщил, что теперь он будет Бойцом Beloved. С того момента Аояги Сеймей, Жертва Beloved, стал для Соби всем. Аояги старший всегда был жесток с ним, он не переносил ни малейшего неподчинения, да Соби никогда и не думал возражать Хозяину, беспрекословно выполняя все приказы и пожелания Сеймея, но тот всё равно сердился и применял изощрённые наказания, разнообразию которых позавидовал бы даже садист со стажем. Даже вырезанное на шее Бойца Имя — было следствием недовольства Жертвы Beloved, и даже сейчас кровоточащие рубцы служили напоминанием о том, кто является его Хозяином. Но Соби не пугали наказания — учитель приучил его терпеть невыносимую боль молча. Сильнее его расстраивало то, что он не смог угодить Сеймею. До встречи с Рицкой Соби старался находить радость в принадлежности и подчинении, но именно приказ Аояги старшего сохранил жизнь Бойцу и подарил ему простое человеческое счастье.
Будучи Бойцом Сеймея, Соби был искренне уверен, что любил его, но встреча с Рицкой заставила его изменить взгляд на вещи, перевернула весь мир Соби. И теперь, когда юноша нашёл своё место в жизни, Семей вернулся. Соби боялся этого, но встреча со старой Жертвой не вызвала в нём никаких эмоций, кроме одной... Сеймей пришёл за Рицкой, но Агацума знал, что не отдаст этого маленького и искреннего котёнка никому, даже Жертве Beloved, ведь теперь Соби точно знал, что он принадлежит своей маленькой Жертве так же, как и Рицка принадлежит ему. И не смотря на кровоточащий шрам Beloved, не позволяющий забыть своё прошлое и полностью порвать старую связь, Соби каждой клеточкой чувствовал, что теперь он боец Loveless, и его связь с Рицкой гораздо сильнее и крепче любой другой связи во всём мире. Это знание доставляло Соби неописуемое удовольствие, и давало силы побеждать в поединках заклинаний снова и снова, ведь теперь Бойцу было ради кого сражаться, ради маленького существа, крепко спящего сейчас в его объятиях, а значит и ради себя. Теперь у них была одна жизнь на двоих, и это было то самое счастье, о существовании которого Соби раньше и не предполагал.
Рицка беспокойно завозился и обхватил своего Бойца за талию, сладко жмурясь во сне.
- Со...би... - промурлыкал мальчик сквозь сон, сильнее прижимаясь к юноше. - Я люблю тебя...
- И я тебя, котёнок, больше жизни, - беззвучно прошептал Соби и улыбнулся. Той искренней улыбкой, которую видел только Рицка. Боец осторожно повернулся на бок, оказавшись лицом к мальчику, закрыл глаза и погрузился в беспокойный сон...
- Рицка! - Соби подскочил на кровати, и сонным взглядом осмотрел комнату, в которой находился.
Сегодня родная однокомнатная квартирка Агацумы Соби выглядела довольно мрачно. По углам в хаотичном порядке были расставлены незаконченные работы, и уже дописанные картины, на столе одиноко красовалась пустая банка из-под пива, а одежда в творческом беспорядке покрывала все остальные предметы в комнате. Вообще-то Соби был дисциплинированным человеком, а следовательно - аккуратным, но сейчас ему совершенно не хотелось вставать и заниматься домашними делами. Сейчас голова казалась ему инородной деталью тела, а в ушах шумело. Да уж... Приятное начало выходного дня.
- Опять кошмары, - пробормотал юноша и лег на спину, натягивая на себя одеяло. - И что это ещё за Рицка? Видимо, я вчера порядком перебрал...
Глава 1.
читать дальше
Прошло 3 года.
- Чёртов будильник! - недовольно буркнул Рицка, привычным движением заставляя утихнуть ненавистные ему звуки, издаваемые электронными часами.
Парень уселся на постели и сонно потянулся, стараясь размять затёкшие конечности. В школу идти категорически не хотелось. У него вообще не было желания выбираться из тёплой уютной постели, собираться и выходить в холодную зябь декабря, но он прекрасно понимал, что прогулять ему никто не позволит.
Первым делом, заставив себя встать и принять тёплый душ для бодрости, Рицка натянул на себя свою обычную школьную одежду: тёмно фиолетовую водолазку из мягкой ворсистой ткани и тёмные джинсы. Он раздражённо одёрнул одежду, отметив для себя, что джинсы пора бы уже сменить — за последнее время он сильно вырос, и они стали ему коротки, что смотрелось весьма нелепо. Просить новые джинсы у матери не хотелось. Он вообще не понимал смысла в покупке новых вещей, если старые были ещё вполне пригодны. Сложив в сумку учебники и тетради, мальчик поспешил вниз, на кухню, где его ожидал завтрак, заботливо приготовленный его матерью.
На завтрак Аояги-сан опять приготовила каштаны, которые он терпеть не мог. «Всё-таки, мама странная, - подумал он. - Я каждый раз говорю ей, что не люблю каштаны, а она удивлённо моргает, будто я говорю ей это впервые».
- Рицка, ты почему не садишься завтракать? - поинтересовалась только что вошедшая на кухню Мисаки Аояги. Она вынула откуда-то с полки заранее приготовленный бенто и протянула его сыну.
- Мам, я не голоден, - соврал мальчик, не желая в очередной раз выслушивать удивлённые вздохи матери. - Перекушу в обед в школе. Ты замечательно готовишь бенто!
- Ты не будешь есть каштаны? Ты же их так любишь! - всплеснула руками женщина.
- Просто я не голоден, - почти раздражённо вздохнул Рицка. И откуда у мамы каждый раз берётся уверенность, что он любит каштаны, хотя он каждый раз сообщает ей обратное?
Желая избежать дальнейших расспросов, мальчик поспешно схватил свой школьный обед и, кинув его в объемную сумку, выскользнул в прихожую. Завернувшись тёмно-фиолетовое пальто и кое-как натянув кроссовки, Рицка выскочил на улицу где его поприветствовал холодный декабрьский ветер.
Обычно его уже ждала одноклассница и по совместительству девушка, Тамахи Наоко. Он привык думать о ней, в первую очередь, как о друге и уж потом как о девушке, потому что ей он рассказывал всё. Наоко была хранителем его секретов. Но даже она не знала о некоторых «странностях» Рицки. О них не знал никто.
Мальчик огляделся, но Тамахи нигде не было. Взглянув на аккуратные наручные часики, он понял, что вышел из дома очень рано. Одёргивая рукав пальто, он скользнул взглядом по малозаметному маленькому шраму на тыльной стороне ладони. Похожие рубцы были по всему телу, но в основном на руках, лице и шее, и это была одна из тех самых «странностей», о которых Рицка предпочитал молчать. Казалось бы, обычные шрамы от лёгких порезов, но мальчик не знал, откуда одни взялись. Просто не помнил. А шрамы ведь просто так не появляются?
А ещё... Часто случалось, что Рицка чувствовал себя каким то чужим и потерянным. Он долго не мог понять, что же это всё-таки за чувство, но со временем он ощутил, что ему чего-то крайне не хватало, но чего именно — мальчик и сам не знал. Три года назад его мать перевели в другой филиал фирмы, в которой она работала уже много лет, находящийся на другом конце Токио, и она приняла решение о переезде — работа была ей необходима, а вставать в пять утра и ездить в другой конец города она просто физически не могла. Рицка, как чуткий и любящий сын, легко согласился пойти на встречу матери и перевестись в другую школу, находящуюся рядом с их новым местом жительства, тем более, что друзей в старой школе у него не было, а просто знакомых он в расчёт не брал. В новой школе он сразу подружился с тихой, скромной Наоко, к которой проникся глубокой симпатией и уважением. Тамахи Наоко не была похожа на остальных его сверстников, как и он, любила читать, в её домашней библиотеке обнаружились полные собрания сочинений Иммануила Канта, Фридриха Ницше, Артура Шопенгауэра и многих других философов, труды которых он сам любил изучать вечерами. Но его не покидало ощущение, что там, в прошлой жизни, как мальчик называл период жизни до переезда, он оставил что-то важное. Бросил и забыл, а вспомнить ему никак не удавалось.
- Рицка! - от размышлений его отвлёк знакомый высокий голос, принадлежащий его подруге. - Я, вроде, не опоздала. Или это ты сегодня рано?!
- Это я, - картинно вздохнул мальчик. - Просто не рассчитал время, а дома ждать не хотелось. Порой даже стены навевают на меня тоску.
- Ну тогда идём! - девушка подхватила его под руку и фактически потащила в сторону школы. - Как настроение с утра пораньше? Что снилось?
- Ты же знаешь, мне уже несколько лет не снятся сны. Но я почему-то всё равно не выспался, - сердито пробурчал Рицка. - Естественно, и настроение явно не фонтан...
- Аояги, не тормози, - весело закричала ему в ухо Наоко, устав тащить парня. - До звонка пятнадцать минут. Если ты будешь плестись в таком темпе, то мы точно опоздаем.
Сегодня уроки тянулись дольше обычного. Такое бывало и раньше, но тогда Рицка чего-то очень ждал, а сейчас... Секундная стрелка будто раздумывала перед тем, как преодолеть очередное деление, каждый раз цепляясь за любую возможность остановиться. Двадцатое декабря. Завтра его день рождения, а этот праздник он совсем не любил. Об этом дне обычно помнила только мама, и даже Наоко часто забывала эту дату, поскольку Рицка о ней никогда не напоминал. Чтобы хоть как-то отвлечься в этот день, мальчик добровольно записался на дежурство по школе на двадцать первое декабря, и это значило, что он будет до вечера занят школьными делами, и у него не будет времени на грустные мысли.
Последним уроком была биология, и сенсей объявил тему урока.
Одиночество... Холод... Грусть... Нарисованные на холсте бабочки выглядят совсем как живые, того и гляди, сейчас сорвутся с нарисованных лепестков экзотических цветов и взлетят ввысь... Мерные мазки по полотну в такт тихой ритмичной музыке... Всё новые и новые нежно голубые пятна, с каждым мазком всё отдалённее напоминающие бабочек... С каждым разом более резкие и смазанные движения... Через несколько минут когда-то четкая, красивая картина уже больше похожа на одно большое размытое пятно... Мужская рука с ненавистью сбрасывает мольберт на пол... Горячие слёзы... Волнами накатывающее отчаяние и чувство полной безысходности...
Образы возникали сами по себе, словно мальчик видел чужими глазами, чувствовал за другого человека. И это была ещё одна «странность» Аояги Рицки. И такое случалось периодически последние несколько лет. Парень и сам не знал, когда это началось. Казалось, эти образы были с ним всегда, и он воспринимал их, как часть себя.
Образы отхлынули, и мальчик вздрогнул, когда почувствовал, как кто-то трясёт его за плечо.
- Вставай, мечтатель! - Рицка встряхнулся и поднял голову. Рядом с ним стояла улыбающаяся Наоко. - Уроки кончились, домой пора!
- Что-то я задумался, - извиняющимся тоном пробормотал мальчик, натягивая на себя пальто и складывая учебники с тетрадями в сумку. Его взгляд задержался на недописанной теме урока и пустом тетрадном листе. Чёртовы видения... Рицка смущённо перевёл взгляд на девушку. - Наоко, зайдём в Деловой Центр? Кажется, я совсем замечтался, и ничего не записал.
- Ну что с тобой поделать? - вздохнула Наоко. - Ладно, идём, я всё записала. Рицка-тян, с тобой сегодня что-то не то. Сначала из дома выскочил раньше обычного, потом витал где-то все занятия. Записался на добровольное дежурство в день своего рождения...Что-то случилось?
- Ты помнишь, - усмехнулся Рицка и дёрнул кошачьим ушком.
- Конечно помню, - смутилась девушка. - То, что я забыла про твоё пятнадцатилетие в прошлом году, ещё не значит, что и в этот раз я забуду.
Кончик кошачьего хвоста Наоко нервно подрагивал, а ушки стояли торчком, выдавая крайнюю степень возмущения девушки, и Рицка просто не мог не улыбнуться. Всё-таки она такая милая... Раньше он и подумать не мог, что кто-то из его сверстников станет для него настоящим другом.
- Спасибо, ты меня действительно выручила! - рассыпался в благодарностях Рицка, когда парочка вышла из здания Делового Центра.
- Мне кажется, я заслужила поцелуй! - казалось, Наоко была весьма довольна собой. Парень покраснел от смущения и легонько коснулся губами ее губ и тут же отпрянул. Но девушке этого было мало. - И ещё ты проводишь меня домой!
- Конечно, провожу, - вздохнул мальчик. - Можно подумать, когда-то было иначе.
В этот момент Рицка ощутил взгляд в спину, но, обернувшись, никого не увидел...
..........
Соби вздохнул. Вдохновение совершенно не спешило его посетить. Молодой человек извёл уже несколько полотен, но все они были безвозвратно испорчены. Парень сидел на полу в позе Лотоса, запустив пальцы в длинные русые волосы. Выкуривая сигарету за сигаретой, он пытался избавиться от грустных мыслей...
Агацума Соби никогда не жаловался на отсутствие внимания. Более того, он сторонился его, предпочитая шумным компаниям полное одиночество. Но часто случалось, что это чувство одиночества начинало давить на него с неимоверной силой. В такие минуты его волнами накрывали безысходность и грусть, но Соби и сам не мог объяснить подобных моментов.
С тех пор как три года назад он перевёлся из Художественного Института Тама в Токийский Национальный Институт Искусств, когда его работы заметили какие-то высокопоставленные личности, он почти ни с кем не общался. А все его разговоры с однокурсниками сводились к сугубо учебным вопросам, не более. Да и в старом университете у него почти не было знакомых, но почему-то казалось, что когда-то всё было иначе. Именно это чувство вызывало жуткую тоску.
А ещё юноша часто задавался вопросом, почему он не может быть как все. В свои двадцать три он никого не любил, а любовные письма от поклонниц и даже поклонников, получаемые им в огромных количествах, он просто игнорировал. Порой он ловил себя на мысли, что где-то есть человек, предназначенный ему судьбой, но парень тут же отгонял от себя эту идею, считая её глупой и необоснованной. И пришло же ему в голову в юности вырезать на шее надпись Beloved, что означало Возлюбленный. Шрамы часто кровоточили, будто подчёркивая свою неактуальность на этом теле. Теперь, став уже вполне сформировавшимся человеком, личностью, Соби не раз пытался избавиться от такой своеобразной «шрамированой татуировки», но её не брали даже лазерные приборы, и юноша просто смирился.
Сегодня на душе было особенно паршиво. Соби пытался рисовать, но по его собственному мнению, работы выходили бездарными, кривыми и тусклыми. Парень снова и снова пытался написать что-то лучше, раз за разом яростно сбрасывал полотна с мольберта и всё время курил.
К середине дня у Соби закончились сигареты и он, натянув на себя любимый плащ кремового оттенка, направился в ближайший магазин. Улица встретила его холодным сухим ветром декабря. Тишина вокруг просто оглушала, а в воздухе витало ощущение тревоги.
Супермаркет располагался совсем недалеко, всего в пяти минутах ходьбы от дома, где располагалась квартира Соби, но даже за эти несколько минут молодой человек успел продрогнуть до костей. Пытаясь согреться, он минут десять провёл в магазине, заодно накупив продуктов, чтобы пополнить пищевые ресурсы. Холодильник уже второй день встречал его полупустой упаковкой соуса и голыми железными решётками, а парень всё рисовал, пытаясь нанести на полотно все чувства и ощущения, что скопились внутри него и никак не могли вырваться наружу.
Закупившись необходимыми продуктами на неделю и прихватив несколько пачек сигарет, молодой человек вышел на улицу, прикурил и глубоко затянулся.
- Курить вредно, Соби! - юноша резко обернулся, выискивая взглядом обладателя этого вкрадчивого и насмешливого голоса. Возле витрины супермаркета в выжидательной позе стоял юноша с длинными тёмными волосами и взглядом террориста-смертника, знающего чуть больше, чем следовало бы.
- А сам то... - Соби узрел под ногами незнакомца несколько окурков, из чего сделал вывод, что этот субъект его явно ждал. - Как некультурно — фамильярничать с незнакомыми людьми. Кто ты? Что тебе надо?
- Ну я бы не сказал, чтобы мы были не знакомы, - наглая физиономия темноволосого юноши скривилась в ухмылке. - Надо же, Агацума... Ты действительно ничего не помнишь... Но ничего, так даже лучше, так ты не будешь мне мешать!
Соби не успел ничего ответить, так как незнакомец исчез, словно растворился в воздухе, оставив после себя несколько окурков на земле и смятую пачку из-под сигарет. Соби почувствовал неприятное жжение в области шеи и рефлекторно дотронулся до горла, замотанного бинтами в несколько слоёв. Ткань под подушечками пальцев была влажной, и это означало только одно...Молодой человек перевёл взгляд на руку и обнаружил, что его пальцы в крови. Он поспешил домой и первым делом сменил уже полностью пропитавшуюся кровью повязку на шее.
Неприятный инцидент с незнакомцем у супермаркета совершенно вылетел у него из головы, пока парень стоял в ванной и обрабатывал кровоточащие шрамы. Как ни странно, после похода в магазин тревога и грусть полностью оставили юношу, что он списал на благоприятное влияние свежего воздуха. На смену им пришли лёгкость и ясность мыслей, и Соби поспешил к мольберту.
Кисть ритмично двигалась в его руке, раскрашивая полотно в яркие цвета. Казалось, каждый мазок, каждый штрих нёс в себе частичку лета. Беспорядочные цветные пятна складывались в цельный тёплый образ: Зелёный цветущий луг, маленькое чистое озеро и сотни, тысячи бабочек голубого и василькового оттенков, взмывающих в небо...
Юноша устало опустился на пол перед картиной и закурил. Это была та сладостная усталость, которая наваливается после долгожданной победы или нескольких фееричных оргазмов бессонной ночью. Редко бывало, когда Соби нравились его картины, но сейчас... Возможно, это была одна из лучших его работ, но, странное дело, парню совсем не хотелось показывать её кому-либо. Как будто это было нечто личное, интимное. Молодой человек бережно снял полотно с мольберта и отставил в угол, накрыв лёгкой полупрозрачной тканью, после чего обессилено повалился на кровать и задремал.
Лёгкую дымку сна прорезал звонок мобильного, и парень потянулся к телефону, сонно приоткрыв один глаз. Перекатившись на другой бок поближе к стулу, где и находился источник звуков, Соби услышал лёгкий хруст и тихонько чертыхнулся — сколько раз обещал себе снимать очки прежде, чем лечь в постель. Телефон всё не умолкал, и молодой человек решил оставить причитания по поводу сломанных очков на потом. На мобильном мигала красная лампочка, и юноша несколько секунд помедлил, удивлённо воззрившись на телефон — красный огонёк на этой модели загорался, реагируя только на один, особый номер, но Соби точно знал, что никогда не задавал телефону эту позицию. Не было особых людей в его жизни.
Как только рука юноши коснулась мобильного, телефон замолчал. Соби глянул на дисплей и удивился: на мобильном не было пропущенных звонков.
- И чего только не привидится спросонья, - пробормотал парень, решив, что сработал будильник. - Только бы не забыть утром зайти в мастерскую. Я, наверняка, там уже постоянный клиент...
P.S. Нуждаюсь в комментариях, как в движущей или тормозящей работу силе ^^
Автор: Акихиме Миралиса
Бета: Nemere
Фандом: Loveless
Пейринг: Соби/Рицка
Рейтинг: Пока PG-13.
Жанр: Romance, элементы Action.
Размер: в будущем макси.
Дисклеймер: Герои мне не принадлежат... Ээх...
Предупреждение: AU от манги, возможно OOC.
Summary: Несколько лет забытия.
Комментарии: Фик начинается после событий одной из глав 9ого тома, после побега Сеймея.
Пролог.
читать дальше - Нет... Нет... Нет... - всё повторял и повторял Соби, ощущая, как презрение к самому себе ртутными ручейками растекается по венам, готовое вырваться наружу... Он и только он виновен в том, что Сеймей сбежал. - Я предатель...
- Успокойся, Соби! - Рицка одобряющее сжал ладонь юноши. - Ты же знаешь, что ты не виноват... Это всё Сеймей, ты ведь не мог противостоять ему. Ты и так фактически истёк кровью, пытаясь ослушаться его, остановить! - мальчик доверчиво обнял Соби за талию. - На всё нужно время, и, возможно, когда наша связь станет сильнее, ты сможешь противостоять его приказам. Я верю в тебя... В нас...
- Спасибо, - тихо прошептал Соби, обнимая мальчика, его голос дрожал. Рицке на миг показалось, что его Боец плачет... Всё же только показалось.
А вот сам Рицка был готов разрыдаться, упасть на землю и биться в истерике. От того, что Сеймей - его брат, любимый брат, единственный человек, которому он верил безоговорочно, предал его, да и не только его. А Соби... Мальчик не знал, что именно Боец чувствовал к Сеймею, но не решался спрашивать, да и не был уверен, что тот ему ответит. Ясно было одно - Сеймей значил для Соби больше, чем кто-либо. Рицка ясно осознал, что ревнует, порой он ловил себя на мысли, что ненавидит брата. В первую очередь за то, как тот обращался со своим Бойцом , уже то, что Сеймей выкромсал на шее Соби свое имя. Сеймей, которого знал Рицка, так бы не поступил, а значит, он совсем не знал брата... Да и сегодняшние события оставили крайне гнетущий осадок в душе мальчика. Ведь Соби - Боец Loveless, и не иначе.
- Да, я твой, и только твой, - улыбнулся Соби.
- Ты...Опять в мысли лезешь?! - краснея возмутился Рицка. Кошачий хвост нервно задергался, а мягкая шерсть на нем, как и на ушах, встала дыбом.
- Это связь, Рицка, - отстраняясь, улыбнулся Соби. - Я просто чувствую... Я люблю тебя...
- Давай спать, - вздохнул мальчик, взобравшись на приготовленную для них кровать, и потянул удивлённого Бойца за собой.
Соби послушно улёгся рядом со своей Жертвой, недоумевая, почему Рицка не стал возмущаться в ответ на его слова о любви. Устал, наверное. Соби вообще удивлялся, как его маленькой Жертве удалось сохранить самообладание после всего пережитого за один день.
Но все мысли улетели следом за северным ветром, когда Рицка ещё сильнее прижался к нему, доверительно уткнувшись носом в его грудь и тихонько посапывая во сне. Стараясь не потревожить сон мальчика, Соби поправил подушку, пожалуй, сейчас он был даже отчасти благодарен Сеймею - за приказ стать Бойцом Рицки. Ведь этот маленький мальчик, который помнил, что такое милосердие, участие, тепло человеческих взаимоотношений, дал ему самое дорогое в жизни.
Соби был из древнего рода Бойцов, он привык к беспрекословному подчинению, привык к неизменной спутнице своей жизни - боли, и только сейчас он понял, насколько сильно заблуждался насчёт отношений между людьми. Он испытывал священный страх перед Минами Ритцу, как перед учителем, при мыслях о котором Соби чувствовал неприятный зуд в спине — давали знать о себе шрамы, оставленные сенсеем ещё во времена обучения. Боец болезненно скривился, но пошевелиться не решился, боясь потревожить сон Рицки.
Ритцу-сенсей мечтал воспитать из Соби идеального Бойца , и, казалось, ему это удалось. Юноша до сих пор помнил то чувство детского восторга, переполняющего его, когда учитель сообщил, что теперь он будет Бойцом Beloved. С того момента Аояги Сеймей, Жертва Beloved, стал для Соби всем. Аояги старший всегда был жесток с ним, он не переносил ни малейшего неподчинения, да Соби никогда и не думал возражать Хозяину, беспрекословно выполняя все приказы и пожелания Сеймея, но тот всё равно сердился и применял изощрённые наказания, разнообразию которых позавидовал бы даже садист со стажем. Даже вырезанное на шее Бойца Имя — было следствием недовольства Жертвы Beloved, и даже сейчас кровоточащие рубцы служили напоминанием о том, кто является его Хозяином. Но Соби не пугали наказания — учитель приучил его терпеть невыносимую боль молча. Сильнее его расстраивало то, что он не смог угодить Сеймею. До встречи с Рицкой Соби старался находить радость в принадлежности и подчинении, но именно приказ Аояги старшего сохранил жизнь Бойцу и подарил ему простое человеческое счастье.
Будучи Бойцом Сеймея, Соби был искренне уверен, что любил его, но встреча с Рицкой заставила его изменить взгляд на вещи, перевернула весь мир Соби. И теперь, когда юноша нашёл своё место в жизни, Семей вернулся. Соби боялся этого, но встреча со старой Жертвой не вызвала в нём никаких эмоций, кроме одной... Сеймей пришёл за Рицкой, но Агацума знал, что не отдаст этого маленького и искреннего котёнка никому, даже Жертве Beloved, ведь теперь Соби точно знал, что он принадлежит своей маленькой Жертве так же, как и Рицка принадлежит ему. И не смотря на кровоточащий шрам Beloved, не позволяющий забыть своё прошлое и полностью порвать старую связь, Соби каждой клеточкой чувствовал, что теперь он боец Loveless, и его связь с Рицкой гораздо сильнее и крепче любой другой связи во всём мире. Это знание доставляло Соби неописуемое удовольствие, и давало силы побеждать в поединках заклинаний снова и снова, ведь теперь Бойцу было ради кого сражаться, ради маленького существа, крепко спящего сейчас в его объятиях, а значит и ради себя. Теперь у них была одна жизнь на двоих, и это было то самое счастье, о существовании которого Соби раньше и не предполагал.
Рицка беспокойно завозился и обхватил своего Бойца за талию, сладко жмурясь во сне.
- Со...би... - промурлыкал мальчик сквозь сон, сильнее прижимаясь к юноше. - Я люблю тебя...
- И я тебя, котёнок, больше жизни, - беззвучно прошептал Соби и улыбнулся. Той искренней улыбкой, которую видел только Рицка. Боец осторожно повернулся на бок, оказавшись лицом к мальчику, закрыл глаза и погрузился в беспокойный сон...
- Рицка! - Соби подскочил на кровати, и сонным взглядом осмотрел комнату, в которой находился.
Сегодня родная однокомнатная квартирка Агацумы Соби выглядела довольно мрачно. По углам в хаотичном порядке были расставлены незаконченные работы, и уже дописанные картины, на столе одиноко красовалась пустая банка из-под пива, а одежда в творческом беспорядке покрывала все остальные предметы в комнате. Вообще-то Соби был дисциплинированным человеком, а следовательно - аккуратным, но сейчас ему совершенно не хотелось вставать и заниматься домашними делами. Сейчас голова казалась ему инородной деталью тела, а в ушах шумело. Да уж... Приятное начало выходного дня.
- Опять кошмары, - пробормотал юноша и лег на спину, натягивая на себя одеяло. - И что это ещё за Рицка? Видимо, я вчера порядком перебрал...
Глава 1.
читать дальше
Прошло 3 года.
- Чёртов будильник! - недовольно буркнул Рицка, привычным движением заставляя утихнуть ненавистные ему звуки, издаваемые электронными часами.
Парень уселся на постели и сонно потянулся, стараясь размять затёкшие конечности. В школу идти категорически не хотелось. У него вообще не было желания выбираться из тёплой уютной постели, собираться и выходить в холодную зябь декабря, но он прекрасно понимал, что прогулять ему никто не позволит.
Первым делом, заставив себя встать и принять тёплый душ для бодрости, Рицка натянул на себя свою обычную школьную одежду: тёмно фиолетовую водолазку из мягкой ворсистой ткани и тёмные джинсы. Он раздражённо одёрнул одежду, отметив для себя, что джинсы пора бы уже сменить — за последнее время он сильно вырос, и они стали ему коротки, что смотрелось весьма нелепо. Просить новые джинсы у матери не хотелось. Он вообще не понимал смысла в покупке новых вещей, если старые были ещё вполне пригодны. Сложив в сумку учебники и тетради, мальчик поспешил вниз, на кухню, где его ожидал завтрак, заботливо приготовленный его матерью.
На завтрак Аояги-сан опять приготовила каштаны, которые он терпеть не мог. «Всё-таки, мама странная, - подумал он. - Я каждый раз говорю ей, что не люблю каштаны, а она удивлённо моргает, будто я говорю ей это впервые».
- Рицка, ты почему не садишься завтракать? - поинтересовалась только что вошедшая на кухню Мисаки Аояги. Она вынула откуда-то с полки заранее приготовленный бенто и протянула его сыну.
- Мам, я не голоден, - соврал мальчик, не желая в очередной раз выслушивать удивлённые вздохи матери. - Перекушу в обед в школе. Ты замечательно готовишь бенто!
- Ты не будешь есть каштаны? Ты же их так любишь! - всплеснула руками женщина.
- Просто я не голоден, - почти раздражённо вздохнул Рицка. И откуда у мамы каждый раз берётся уверенность, что он любит каштаны, хотя он каждый раз сообщает ей обратное?
Желая избежать дальнейших расспросов, мальчик поспешно схватил свой школьный обед и, кинув его в объемную сумку, выскользнул в прихожую. Завернувшись тёмно-фиолетовое пальто и кое-как натянув кроссовки, Рицка выскочил на улицу где его поприветствовал холодный декабрьский ветер.
Обычно его уже ждала одноклассница и по совместительству девушка, Тамахи Наоко. Он привык думать о ней, в первую очередь, как о друге и уж потом как о девушке, потому что ей он рассказывал всё. Наоко была хранителем его секретов. Но даже она не знала о некоторых «странностях» Рицки. О них не знал никто.
Мальчик огляделся, но Тамахи нигде не было. Взглянув на аккуратные наручные часики, он понял, что вышел из дома очень рано. Одёргивая рукав пальто, он скользнул взглядом по малозаметному маленькому шраму на тыльной стороне ладони. Похожие рубцы были по всему телу, но в основном на руках, лице и шее, и это была одна из тех самых «странностей», о которых Рицка предпочитал молчать. Казалось бы, обычные шрамы от лёгких порезов, но мальчик не знал, откуда одни взялись. Просто не помнил. А шрамы ведь просто так не появляются?
А ещё... Часто случалось, что Рицка чувствовал себя каким то чужим и потерянным. Он долго не мог понять, что же это всё-таки за чувство, но со временем он ощутил, что ему чего-то крайне не хватало, но чего именно — мальчик и сам не знал. Три года назад его мать перевели в другой филиал фирмы, в которой она работала уже много лет, находящийся на другом конце Токио, и она приняла решение о переезде — работа была ей необходима, а вставать в пять утра и ездить в другой конец города она просто физически не могла. Рицка, как чуткий и любящий сын, легко согласился пойти на встречу матери и перевестись в другую школу, находящуюся рядом с их новым местом жительства, тем более, что друзей в старой школе у него не было, а просто знакомых он в расчёт не брал. В новой школе он сразу подружился с тихой, скромной Наоко, к которой проникся глубокой симпатией и уважением. Тамахи Наоко не была похожа на остальных его сверстников, как и он, любила читать, в её домашней библиотеке обнаружились полные собрания сочинений Иммануила Канта, Фридриха Ницше, Артура Шопенгауэра и многих других философов, труды которых он сам любил изучать вечерами. Но его не покидало ощущение, что там, в прошлой жизни, как мальчик называл период жизни до переезда, он оставил что-то важное. Бросил и забыл, а вспомнить ему никак не удавалось.
- Рицка! - от размышлений его отвлёк знакомый высокий голос, принадлежащий его подруге. - Я, вроде, не опоздала. Или это ты сегодня рано?!
- Это я, - картинно вздохнул мальчик. - Просто не рассчитал время, а дома ждать не хотелось. Порой даже стены навевают на меня тоску.
- Ну тогда идём! - девушка подхватила его под руку и фактически потащила в сторону школы. - Как настроение с утра пораньше? Что снилось?
- Ты же знаешь, мне уже несколько лет не снятся сны. Но я почему-то всё равно не выспался, - сердито пробурчал Рицка. - Естественно, и настроение явно не фонтан...
- Аояги, не тормози, - весело закричала ему в ухо Наоко, устав тащить парня. - До звонка пятнадцать минут. Если ты будешь плестись в таком темпе, то мы точно опоздаем.
Сегодня уроки тянулись дольше обычного. Такое бывало и раньше, но тогда Рицка чего-то очень ждал, а сейчас... Секундная стрелка будто раздумывала перед тем, как преодолеть очередное деление, каждый раз цепляясь за любую возможность остановиться. Двадцатое декабря. Завтра его день рождения, а этот праздник он совсем не любил. Об этом дне обычно помнила только мама, и даже Наоко часто забывала эту дату, поскольку Рицка о ней никогда не напоминал. Чтобы хоть как-то отвлечься в этот день, мальчик добровольно записался на дежурство по школе на двадцать первое декабря, и это значило, что он будет до вечера занят школьными делами, и у него не будет времени на грустные мысли.
Последним уроком была биология, и сенсей объявил тему урока.
Одиночество... Холод... Грусть... Нарисованные на холсте бабочки выглядят совсем как живые, того и гляди, сейчас сорвутся с нарисованных лепестков экзотических цветов и взлетят ввысь... Мерные мазки по полотну в такт тихой ритмичной музыке... Всё новые и новые нежно голубые пятна, с каждым мазком всё отдалённее напоминающие бабочек... С каждым разом более резкие и смазанные движения... Через несколько минут когда-то четкая, красивая картина уже больше похожа на одно большое размытое пятно... Мужская рука с ненавистью сбрасывает мольберт на пол... Горячие слёзы... Волнами накатывающее отчаяние и чувство полной безысходности...
Образы возникали сами по себе, словно мальчик видел чужими глазами, чувствовал за другого человека. И это была ещё одна «странность» Аояги Рицки. И такое случалось периодически последние несколько лет. Парень и сам не знал, когда это началось. Казалось, эти образы были с ним всегда, и он воспринимал их, как часть себя.
Образы отхлынули, и мальчик вздрогнул, когда почувствовал, как кто-то трясёт его за плечо.
- Вставай, мечтатель! - Рицка встряхнулся и поднял голову. Рядом с ним стояла улыбающаяся Наоко. - Уроки кончились, домой пора!
- Что-то я задумался, - извиняющимся тоном пробормотал мальчик, натягивая на себя пальто и складывая учебники с тетрадями в сумку. Его взгляд задержался на недописанной теме урока и пустом тетрадном листе. Чёртовы видения... Рицка смущённо перевёл взгляд на девушку. - Наоко, зайдём в Деловой Центр? Кажется, я совсем замечтался, и ничего не записал.
- Ну что с тобой поделать? - вздохнула Наоко. - Ладно, идём, я всё записала. Рицка-тян, с тобой сегодня что-то не то. Сначала из дома выскочил раньше обычного, потом витал где-то все занятия. Записался на добровольное дежурство в день своего рождения...Что-то случилось?
- Ты помнишь, - усмехнулся Рицка и дёрнул кошачьим ушком.
- Конечно помню, - смутилась девушка. - То, что я забыла про твоё пятнадцатилетие в прошлом году, ещё не значит, что и в этот раз я забуду.
Кончик кошачьего хвоста Наоко нервно подрагивал, а ушки стояли торчком, выдавая крайнюю степень возмущения девушки, и Рицка просто не мог не улыбнуться. Всё-таки она такая милая... Раньше он и подумать не мог, что кто-то из его сверстников станет для него настоящим другом.
- Спасибо, ты меня действительно выручила! - рассыпался в благодарностях Рицка, когда парочка вышла из здания Делового Центра.
- Мне кажется, я заслужила поцелуй! - казалось, Наоко была весьма довольна собой. Парень покраснел от смущения и легонько коснулся губами ее губ и тут же отпрянул. Но девушке этого было мало. - И ещё ты проводишь меня домой!
- Конечно, провожу, - вздохнул мальчик. - Можно подумать, когда-то было иначе.
В этот момент Рицка ощутил взгляд в спину, но, обернувшись, никого не увидел...
..........
Соби вздохнул. Вдохновение совершенно не спешило его посетить. Молодой человек извёл уже несколько полотен, но все они были безвозвратно испорчены. Парень сидел на полу в позе Лотоса, запустив пальцы в длинные русые волосы. Выкуривая сигарету за сигаретой, он пытался избавиться от грустных мыслей...
Агацума Соби никогда не жаловался на отсутствие внимания. Более того, он сторонился его, предпочитая шумным компаниям полное одиночество. Но часто случалось, что это чувство одиночества начинало давить на него с неимоверной силой. В такие минуты его волнами накрывали безысходность и грусть, но Соби и сам не мог объяснить подобных моментов.
С тех пор как три года назад он перевёлся из Художественного Института Тама в Токийский Национальный Институт Искусств, когда его работы заметили какие-то высокопоставленные личности, он почти ни с кем не общался. А все его разговоры с однокурсниками сводились к сугубо учебным вопросам, не более. Да и в старом университете у него почти не было знакомых, но почему-то казалось, что когда-то всё было иначе. Именно это чувство вызывало жуткую тоску.
А ещё юноша часто задавался вопросом, почему он не может быть как все. В свои двадцать три он никого не любил, а любовные письма от поклонниц и даже поклонников, получаемые им в огромных количествах, он просто игнорировал. Порой он ловил себя на мысли, что где-то есть человек, предназначенный ему судьбой, но парень тут же отгонял от себя эту идею, считая её глупой и необоснованной. И пришло же ему в голову в юности вырезать на шее надпись Beloved, что означало Возлюбленный. Шрамы часто кровоточили, будто подчёркивая свою неактуальность на этом теле. Теперь, став уже вполне сформировавшимся человеком, личностью, Соби не раз пытался избавиться от такой своеобразной «шрамированой татуировки», но её не брали даже лазерные приборы, и юноша просто смирился.
Сегодня на душе было особенно паршиво. Соби пытался рисовать, но по его собственному мнению, работы выходили бездарными, кривыми и тусклыми. Парень снова и снова пытался написать что-то лучше, раз за разом яростно сбрасывал полотна с мольберта и всё время курил.
К середине дня у Соби закончились сигареты и он, натянув на себя любимый плащ кремового оттенка, направился в ближайший магазин. Улица встретила его холодным сухим ветром декабря. Тишина вокруг просто оглушала, а в воздухе витало ощущение тревоги.
Супермаркет располагался совсем недалеко, всего в пяти минутах ходьбы от дома, где располагалась квартира Соби, но даже за эти несколько минут молодой человек успел продрогнуть до костей. Пытаясь согреться, он минут десять провёл в магазине, заодно накупив продуктов, чтобы пополнить пищевые ресурсы. Холодильник уже второй день встречал его полупустой упаковкой соуса и голыми железными решётками, а парень всё рисовал, пытаясь нанести на полотно все чувства и ощущения, что скопились внутри него и никак не могли вырваться наружу.
Закупившись необходимыми продуктами на неделю и прихватив несколько пачек сигарет, молодой человек вышел на улицу, прикурил и глубоко затянулся.
- Курить вредно, Соби! - юноша резко обернулся, выискивая взглядом обладателя этого вкрадчивого и насмешливого голоса. Возле витрины супермаркета в выжидательной позе стоял юноша с длинными тёмными волосами и взглядом террориста-смертника, знающего чуть больше, чем следовало бы.
- А сам то... - Соби узрел под ногами незнакомца несколько окурков, из чего сделал вывод, что этот субъект его явно ждал. - Как некультурно — фамильярничать с незнакомыми людьми. Кто ты? Что тебе надо?
- Ну я бы не сказал, чтобы мы были не знакомы, - наглая физиономия темноволосого юноши скривилась в ухмылке. - Надо же, Агацума... Ты действительно ничего не помнишь... Но ничего, так даже лучше, так ты не будешь мне мешать!
Соби не успел ничего ответить, так как незнакомец исчез, словно растворился в воздухе, оставив после себя несколько окурков на земле и смятую пачку из-под сигарет. Соби почувствовал неприятное жжение в области шеи и рефлекторно дотронулся до горла, замотанного бинтами в несколько слоёв. Ткань под подушечками пальцев была влажной, и это означало только одно...Молодой человек перевёл взгляд на руку и обнаружил, что его пальцы в крови. Он поспешил домой и первым делом сменил уже полностью пропитавшуюся кровью повязку на шее.
Неприятный инцидент с незнакомцем у супермаркета совершенно вылетел у него из головы, пока парень стоял в ванной и обрабатывал кровоточащие шрамы. Как ни странно, после похода в магазин тревога и грусть полностью оставили юношу, что он списал на благоприятное влияние свежего воздуха. На смену им пришли лёгкость и ясность мыслей, и Соби поспешил к мольберту.
Кисть ритмично двигалась в его руке, раскрашивая полотно в яркие цвета. Казалось, каждый мазок, каждый штрих нёс в себе частичку лета. Беспорядочные цветные пятна складывались в цельный тёплый образ: Зелёный цветущий луг, маленькое чистое озеро и сотни, тысячи бабочек голубого и василькового оттенков, взмывающих в небо...
Юноша устало опустился на пол перед картиной и закурил. Это была та сладостная усталость, которая наваливается после долгожданной победы или нескольких фееричных оргазмов бессонной ночью. Редко бывало, когда Соби нравились его картины, но сейчас... Возможно, это была одна из лучших его работ, но, странное дело, парню совсем не хотелось показывать её кому-либо. Как будто это было нечто личное, интимное. Молодой человек бережно снял полотно с мольберта и отставил в угол, накрыв лёгкой полупрозрачной тканью, после чего обессилено повалился на кровать и задремал.
Лёгкую дымку сна прорезал звонок мобильного, и парень потянулся к телефону, сонно приоткрыв один глаз. Перекатившись на другой бок поближе к стулу, где и находился источник звуков, Соби услышал лёгкий хруст и тихонько чертыхнулся — сколько раз обещал себе снимать очки прежде, чем лечь в постель. Телефон всё не умолкал, и молодой человек решил оставить причитания по поводу сломанных очков на потом. На мобильном мигала красная лампочка, и юноша несколько секунд помедлил, удивлённо воззрившись на телефон — красный огонёк на этой модели загорался, реагируя только на один, особый номер, но Соби точно знал, что никогда не задавал телефону эту позицию. Не было особых людей в его жизни.
Как только рука юноши коснулась мобильного, телефон замолчал. Соби глянул на дисплей и удивился: на мобильном не было пропущенных звонков.
- И чего только не привидится спросонья, - пробормотал парень, решив, что сработал будильник. - Только бы не забыть утром зайти в мастерскую. Я, наверняка, там уже постоянный клиент...
P.S. Нуждаюсь в комментариях, как в движущей или тормозящей работу силе ^^
@темы: СобиХРицка, Фанфики
Но проды жду! ^^
Я читала что-то похоже в виде мини (но там как и следовало ожидать всё быстро свернулось =()
По этому мне хотелось бы почитать продолжение)
Стиль, идея и речь ИМХО отлично написаны и выражены. Так что пишите-пишите ^_^
пишу.... воть ща именно этим и занимаюсь
А сколько глав намечается? Оо
ну главы маленькие. 3 написала а до основной идеи пока ещё не дошла, так, только разминка, так что точно сказать не могу, но думаю много
Ну отлично, мы с вами в виде муз XDD
Глава 2.
Как и ожидал Рицка, этот день не заладился с самого утра. Несмотря на бурные поздравления матери, настроение мальчика совсем не улучшилось, поэтому он быстро позавтракал и поспешил уйти в школу. На этот раз его уже ждала Наоко, и, судя по её озябшему виду, ждала уже давно.
- Рицкааааааа! - девушка бросилась на шею парню и принялась усердно его целовать. Поцелуи приходились куда придётся, поскольку именинник был совсем не в настроении и старательно пытался увернуться. Наконец девушка решила сжалиться над другом, вручила ему подарок и выдохнула: - Поздравляю! Теперь ты совсем взрослый! Шестнадцать лет, это вам не шутки! - она задорно вертелась вокруг Рицки, норовя подёргать его за ушки, но всё никак не могла решить за какие.
- Спасибо, - парень выдавил из себя жалкое подобие улыбки, разглядывая маленькую, аккуратно упакованную коробочку, которую вручила ему Наоко в качестве подарка.
- Да уж, - притворно надула губы девушка. - Поблагодарил, а у самого такой вид, будто сегодня поведут на расстрел! Улыбнись! Ведь сегодня твой праздник, шестнадцать лет бывает раз в жизни, как, в принципе и остальные дни рождения, - Наоко весело подёргала парня за кошачий хвост. - И даже если ты лишишься ушек, теперь тебя уже никто не осудит!
- Что?! - Рицка ошарашенно взглянул на подругу.
- Шучу, шучу, - засмеялась Тамахи. - Какой-то ты сегодня нервный, даже шуток не понимаешь...
- Не только сегодня, - ехидно приподнял бровь Рицка. - Ну и юмор у тебя... Никогда не понимал, шутишь ты или серьёзно говоришь... Иногда как ляпнешь, так хоть стой, хоть падай.
- Не ворчи, Рицка-тян! - лучезарно улыбнулась девушка. - И прекрати хмуриться. Морщинки рано появятся! Идём! - она привычно схватила его под руку и потянула в сторону школы. - Мы опять опаздываем!!!
Весь учебный день Тамахи Наоко старалась не отходить далеко от именинника и всячески его развлекала, стараясь хоть как-то поднять настроение, и к концу уроков Рицка даже начал улыбаться. Он был искренне благодарен девушке за попытки его поддержать.
После уроков их класс задержали, и это был ещё один сюрприз для мальчика: его классный руководитель и одноклассники дружно поздравили Рицку и вручили ему подарочное издание «Философия. Избранное». Выбор подарка парню очень понравился, и он догадался, что к этому причастна небезызвестная Тамахи Наоко.
Когда все разошлись, девушка потребовала у Рицки, чтобы он всё-таки открыл её подарок. Это были наручные часы немецкой фирмы, на которые парень давно заглядывался по дороге в школу и домой. Но он никогда не говорил подруге, что хотел бы себе такие.
- Спасибо! - он восхищённо взглянул на Наоко. - Но как ты догадалась?!
- Ну я же не слепая! - довольно улыбнулась девушка. - Жаль, что мне придётся идти домой одной.
- Ну... - Рицка развёл руками. - Я дежурю, поэтому не могу. Но я в долгу не останусь. С меня поход в кафе!
- Ловлю на слове, - Наоко это явно понравилось. - Что ж... Пусть ты и не проводишь меня домой сегодня, но поцелуй я заслужила!
Парень обречённо вздохнул и чмокнул подругу в щёку.
- Ну кто ж так целует свою девушку?! - возмутилась Наоко и взяла инициативу в свои руки.
Оторвавшись от обалдевшего парня, девушка помахала ему рукой на прощание и скрылась за поворотом школьного коридора. Рицка вздохнул. Он любил Наоко, но только как друга, и сейчас он отчётливо это понял — ведь поцелуй должен вызывать какие-то эмоции, а парень не почувствовал ничего. Только чувство вины за то, что обманывает чувства девушки, но он не хотел терять единственного друга, потому решил оставит всё как есть.
Мальчик снова загрустил. Этот день просто не мог быть хорошим. Надеясь, что физическая работа отвлечёт его, Рицка вышел из здания школы и направился к небольшому домику на территории, в котором располагались подсобные помещения.
- Опаздываешь, - нахмурился заведующий дежурной частью. - Остальные ребята уже ушли по моему заданию.
- Куда? - не понял мальчик.
- Директор районной библиотеке отписал школе сравнительно большое количество научных и учебных книг, которых у них было по несколько экземпляров. Но книг не так много, чтобы заказывать транспорт, поэтому сегодня дежурные по школе переносят их в школу вручную. Надеюсь, знаешь, где районная библиотека?
Рицка презрительно фыркнул, давая понять, что не будет отвечать на столь глупый вопрос. А книги мальчик любил, и уже по несколько раз перечитал всё, что было для него интересным в школьной библиотеке, поэтому книжное пополнение его порадовало.
Дежурство, на которое мальчик возлагал большие надежды, ожидаемого облегчения не принесло. Грустные мысли волнами атаковали его сознание. В глубокой задумчивости Рицка добрался до библиотеки и набрал книг, которые рабочие библиотеки выложили для дежурных. Полностью занятый своими мыслями, парень слегка переусердствовал, но понял это когда уже преодолел половину пути от библиотеки к школе. Он набрал довольно большую стопку книг, так что из-за них торчали только подрагивающие на холодном ветру кошачьи ушки, и, чтобы не спотыкаться и не налетать на прохожих, мальчику приходилось постоянно наклонять голову в сторону, выглядывая из-за довольно тяжёлой ноши.
В очередной раз возвращая голову в нормальное положение и пытаясь размять шею, Рицка не услышал приближающихся шагов и почувствовал резкий толчок в правое плечо. Несколько секунд мальчик пытался удержать равновесие, но потом всё-таки пошатнулся, и большая часть книг с глухим стуком попадала на землю.
.....................
- Простите! - Соби проклинал себя за невнимательность, глядя, как у прохожего парнишки, которого он зацепил плечом, из рук вываливается довольно объёмная стопка книг. Молодой человек тут же опустился на корточки, помогая мальчику собрать упавшее. - Простите, я совсем задумался.
Агацума наконец поднял голову и встретился с взглядом с обладателем огромных фиалковых глаз. Это был совсем юный парнишка, лет шестнадцати, с открытым, но очень грустным взглядом. Да к тому же ещё с ушками. Невинный ребёнок. Соби тихонько усмехнулся и тут же натянул одну из своих неизменных масок — дружелюбия граничащего с безразличием.
Мальчик, казалось, вот-вот взорвётся и выдаст что-то грубое, но, встретившись взглядом с виновником происшествия, Рицка только тихо пробормотал:
- Ничего страшного, с кем не бывает...
Оба столкнувшихся принялись рьяно собирать упавшие книги, ощущая странное напряжение и стараясь не смотреть друг на друга, но при их нервозных суматошных движениях было невозможно не натолкнуться друг на друга. Лёгкое прикосновение рук, взгляд, дрожь...
Соби поднял две оставшиеся книги и поспешил подняться, пользуясь возможностью бегло оглядеть мальчика. Тёмные прямые волосы до плеч, огромные сиреневые глазищи, пушистые кошачьи ушки, слегка подрагивающие на холоде, и такой же пушистый хвост, нервно мотающийся из стороны в сторону. Нет, молодой человек был уверен, что не встречал его раньше, если только где-то в толпе, хотя в такие моменты он никогда не обращал внимания на окружающих его людей. Но почему подросток, сейчас осторожно складывающий книги, казался ему таким знакомым и родным? От внезапно нахлынувшей нежности сердце Соби сжалось. Казалось, ещё секунда, и молодой человек задохнётся от заполнивших его эмоций.
- Всё в порядке? - поднявшись, поинтересовался Рицка, глядя на странное выражение лица случайного собеседника.
- Д...да, - тихо выговорил Соби, постепенно приходя в себя. Что же это был за странный всплеск неведомых ему ощущений?
Рицка с интересом разглядывал Соби, приходя к выводу, что тот просто сказочно красив, не смотря на бледность кожи, отсутствующее выражение лица и очки, забавно съехавшие с переносицы. В глубоких, нереально синих глазах притаилось скрытое выражение тоски, и, хоть молодой человек и пытался скрыть его, но мальчик видел это. Чувствовал. Светло-русые, слегка растрёпанные волосы аккуратно обрамляли довольно худое вытянутое лицо, водопадом ниспадая на плечи и спину. Было в этом образе что-то загадочное, таинственное, но до боли знакомое.
- Тебе же тяжело нести столько. Давай, я помогу, - внезапно даже для самого себя предложил Соби, быстро оглядывая мальчика с головы до ног. Тот был как-то женственно изящен и хрупок, и молодой человек вообще удивлялся, как этому юноше удавалось тащить эту огромную стопку книг. Соби и сам не понимал, откуда взялось это искреннее и непреодолимое желание помочь, ведь он никогда не стремился общаться с людьми и, тем более, помогать им. А тут — незнакомый мальчик...
- Всё в порядке, - улыбнулся Рицка. - Я уже прошёл пол пути. Не беспокойтесь, я донесу.
- Позволь, я всё же помогу. В конце-концов, это я виновник того, что ты задержался. Куда нести? - молодой человек всем своим видом старался продемонстрировать свою готовность помогать, легонько постукивая длинными изящными пальцами по верхней книге.
- В школу, - вздохнул мальчик.
Они двинулись в нужном направлении. Рицка надеялся уложиться в десять минут и закончить с делами, после чего пойти прогуляться в парк в одиночестве. Вторжение незнакомца в его планы никак не входило, но, странное дело, это никак не раздражало мальчика. Он никогда не доверял незнакомым людям и к таким вот случайным знакомым относился крайне настороженно. Но сейчас Рицка не ощущал никакого напряжения или недоверия, только странное желание заговорить, но никак не решался.
- Да нет, - удивился Рицка. - Просто не люблю дни рождения.
- Почему? У кого-то из друзей праздник, а ты должен помогать в школе?
- Нет, я сам записался на дежурство сегодня. Надеялся избавиться от грустных мыслей. А День рождения у меня.
- Но ведь... Это должно быть здорово?!
- Я так не думаю, - пожал плечами мальчик. - Из года в год одно и то же. Проживать дни в одиночку, не имея поводов для радости, не зная что такое любовь и чувства... Тем более, с каждым годом ответственности всё больше, а в жизни ничего не меняется. Это как скапливающийся груз. Вот исполнилось мне шестнадцать. Многие мои одноклассники уже знают, кем будут в жизни, на кого хотят учиться, встречаются друг с другом, строят планы на будущее, а я... Я не только не знаю ничего этого, у меня даже идей не возникает никаких... И даже единственно сравнительно близкому другу я вру. Я сам себе противен! Простите, прорвало... Кажется я наговорил лишнего...
- Ну почему же, - от напускного дружелюбно безразличного выражения лица Соби не осталось и следа. Теперь он смотрел на мальчика с искренним удивлением и интересом. - Я вот, например, уже университет заканчиваю. Художник я. Но при этом рисовать картины — это не более чем хобби, а чем я хотел бы заниматься кроме картин... Это тайна, покрытая мраком, даже для меня. И о личной жизни и серьёзных отношениях я ни разу не задумывался.
- Как так? - удивлённо вздёрнул бровь Рицка. Его кошачьи ушки встали торчком, выражая крайнюю степень любопытства. - Ведь вы же...Взрослый...
- А, ты об этом, - уголками губ улыбнулся Соби, проследив заинтересованный взгляд мальчика. - Ошибки легкомыслия ветреной юности. Кажется, мы уже пришли. Я не буду заходить на территорию школы, боюсь, меня могут неправильно понять.
- Спасибо за помощь, - мальчик аккуратно принял вторую стопку книг, которую до этого нёс Соби.
- А может, - молодой человек несколько секунд помолчал, будто что-то обдумывая, - давай я подожду тебя у ворот, заканчивай дела, и пойдём посидим в кафе напротив. Как никак, у тебя день рождения, и грустить в такой день просто неприемлемо. Конечно, если ты хочешь...
- Хочу! - ответил мальчик раньше, чем успел обдумать свой ответ, смутился и поспешил спрятать покрасневшее лицо за стопкой книг.
Ну вот и хорошо. Кстати, я не представился. Меня зовут Соби. Агацума Соби.
- Аояги Рицка, - поспешно ответил мальчик и быстрым шагом направился к хозяйственному зданию.
Соби не понимал, почему ему так хотелось, чтобы этот мальчик перестал грустить. Наверное, потому, что ему очень нравилась его улыбка. Молодой человек достал из кармана пачку сигарет и сунул одну в рот, но подкурить не успел. Чиркнув зажигалкой, Соби на мгновение замер, почувствовав лёгкое ощущение де-жа-вю.
.........................
Ниссей никак не мог понять, почему он помнит. Нет, до поры до времени он и сам жил в неведении, но около года назад он проснулся утром и понял, что помнит всё. Юноша не знал, что произошло той ночью, когда они с Сеймеем пробрались в Школу Семи Лун, но после... Будто кто-то стёр их жизни и переписал заново истории и память. Их четверых: его, Аояги Сеймея, Аояги Рицки и Агацумы Соби. И все попросту о них забыли, будто и не было этих четверых.
И всё же, теперь Ниссей помнил, причём только он один. В свои тогда семнадцать он был неглупым юношей и понимал, что стирать жизни и память — крайняя мера, и никто из известных ему людей не обладал такой способностью. Даже, как позже выяснил парень, Минами Ритцу забыл об их существовании, хотя он возглавлял совет Семи Лун и руководил всеми делами. Значит за этими событиями стоял кто-то более могущественный нежели Ритцу, и это порой пугало.
Первым делом Ниссей сбежал из приюта и отправился на поиски Сеймея. Это было самое лёгкое — памяти были стёрты, жизни переписаны, но связь никуда не делась. Ниссей думал, что Сеймей был возвращён в семью, но каково же было его удивление, когда связь привела юношу в дом Тяко Накахиры, той самой пожилой женщины, у которой Аояги старший прятался, разыграв спектакль со своей смертью. Как Ниссей и предполагал, Сеймей его не узнал, только как-то болезненно поморщился при встрече. Теперь он считал себя сиротой, племянником Тяко-сан. Но Ниссей не отчаялся, так как знал: заклятие дало слабину, и рано или поздно все они вспомнят.
То, что Сеймей не вернулся в семью, натолкнуло юношу на определённые мысли, которые он подтвердил, спустя некоторое время отыскав Аояги младшего и Агацуму. Те так же ничего не помнили, и в голове Ниссея созрел коварный план.
У юноши было только две цели в жизни, и добиться обеих ему мешал один человек — Аояги Рицка, и его Ниссей ненавидел больше всего на свете. Акаме хотел, чтобы пара Beloved была сильнейшей, лучшей, непобедимой, но пока рядом с Агацумой крутился этот мальчишка, с которым Соби даже не был связан единым Именем, Beloved не могли их победить, и Акаме Ниссей это понимал, хоть и был очень амбициозным юношей. И это была его первая цель.
Второй его целью была Жертва Beloved, этот холодный и неприступный, желающий владеть и повелевать юноша. Ниссей был Бойцом Сеймея, что тот не уставал повторять, но юношу это не устраивало. Акаме хотел, чтобы это Сеймей был его Жертвой, хотел быть единственным для Аояги старшего, ведь Ниссей действительно любил свою Жертву, любил как умел, и пусть эта любовь граничила с желанием обладать. Но пока существовал Аояги младший, Сеймей ни за что не подпустил бы к себе Акаме, ведь для Сеймея его брат был главной и единственной любовью.
Этот несносный ребёнок должен был умереть. И чем раньше, тем лучше. Желательно, пока Сеймей ничего не помнил, ведь потом уже ничего нельзя будет исправить, и Аояги Рицка будет числиться ещё одним подростком, пропавшим без вести. И сейчас для этого было самое лучшее время, ведь никто не сможет помешать.
Последние три дня Акаме следил за Рицкой, просчитывая все ситуации и вычисляя факторы, способные его остановить. Даже за три года мирной жизни мальчик не растерял приобретённых навыков Жертвы и словно чувствовал Бойца Beloved, всё время оборачиваясь. Но Ниссей не мог позволить так просто сорвать свой план.
И вот сегодня, когда Акаме думал, что можно расслабиться, появились непредвиденные обстоятельства. Аояги младший и Агацума совершенно случайно столкнулись на улице. И даже более того, разговорились и даже, казалось, подружились. Хорошее настроение Ниссея тут же улетучилось, уступая место раздражению. Чёртова связь! Пусть Соби и Рицка и не были связаны Именем, но, вероятно, их связь была довольно крепка, и три года — слишком маленький отрезок времени, чтобы она совсем пропала. Ниссей понял, что надо спешить. Ведь не ясно было, когда и кто вспомнит всё, да и если рядом с мальчиком будет крутиться Агацума, ничего хорошего из затеи Ниссея не выйдет. Акаме решил проследить за Рицкой, дождаться, пока он останется один, и покончить с ним сегодня же.
автор - проды!
Ну 3я глава уже у беты... а дальше... Жду музу >.< Она ж как всегда не спешит явиццо.
И, кстати, а почему Нисей с двумя "с" Вы пишете? О_о
Ну я постораюсь не особо затягивать
Кстать бета обещала к ночи или утру 3юю главу ура!