Милота от Darkolgettы
Серия драбликов по завкам.
Автор:  Darkolgetta
Бета:  Леди*Ночь

Для  [Akame] заявкапо песне:
Не могу дождаться, когда же избавлюсь от тебя.
Неудивительно, что ты тоже меня ненавидишь.
Мы общаемся, только когда ссоримся,
Но мы все еще лучшие друзья, да?
Ультиматум Сеймей/Нисей
читать 616 слов
Нисей просыпается утром с осознанием того, что сегодня все изменится. Срок, отведенный Минами, почти прошел. Осень тоже кончилась и теплая погода вместе с ней. Нисей выглядывает в окно, видит белые хлопья первых снежинок и ежится, хотя в доме еще не холодно. Сегодня все изменится. Он чувствует зуд под кожей, так бывает, когда необходимо что-то делать, когда тело просто сходит с ума от необходимости движения. Любого, лишь бы не неподвижность. Он варит кофе, долго пьет его обжигающими маленькими глотками, глядя на завораживающий танец снежинок. Они так недолговечны. Кружатся, порхают, зная, что угаснут, долетев до земли. Первый снег никогда не ложится надолго, тает... Руки мелко подрагивают. Нисей смотрит на них и переплетает пальцы, но это не помогает. Он волнуется так сильно, что внутри все дрожит. Сегодня все это закончится. Так или иначе. Что он будет делать, если Сеймей все же не согласится? А это самый вероятный вариант. Жить как все? Устроится на работу, найдет себе хорошую девушку, женится... Нисей передергивает плечами, откидывает волосы за спину. Вдруг срывается с места, бросается в комнату, порывшись в шкафу с одеждой, находит в кармане куртки пачку сигарет и, вернувшись к окну, с наслаждением закуривает. Горло обдирает дымом, Нисей сдерживает кашель и слезы, затягивается еще, смакуя забытый вкус, медленно выдыхает дым. Руки перестают дрожать. Дрожь уходит глубже, в самое нутро, сворачивается там, вибрируя. Пора.
Набережная почти пуста. В это время всегда мало народа, а тут еще и погода... Нисей видит фигуру Сеймея издалека, тот бредет медленно, задумчиво. Устало. Они останавливаются напротив друг друга на расстоянии нескольких шагов.
— Сеймей.
— Нисей.
Холодные слова — как брошенный в лицо камень. Не уклониться и не поймать. Оставляют синяки на коже.
Нисей оглядывает жертву жадным взглядом: аккуратная одежда, чистые носки туфель, уложенные волосы… И только несколько снежинок нарушают идеальность облика, зато делают Сеймея живым человеком, а не застывшим манекеном.
— Ты еще не передумал? — спрашивает Нисей. Впрочем, он знает ответ. Каждый раз, видя, как Сеймея передергивает от его вопроса, заранее знает, что он ответит, но не может не спрашивать, как не может не приходить на зов.
— Никогда, — тихо отвечает Сеймей, но в словах нет прежней ненависти. Нет азарта, запала... Нисей чуть приподнимает брови, улыбается уголками губ.
— Тебе придется это сделать. Только так ты сможешь вернуться в совет Семи, снова стать частью системы. Снова стать сильнейшей жертвой, а не менеджером по продажам телефонов.
Сеймей молчит и смотрит в сторону, а на последних словах его лицо искажается гримасой.
— Мы обсудили этот вопрос уже не раз и не два. Я не отдам тебе ушки, и пусть Минами там хоть удавится. Я не буду плясать под его дудку.
Нисей пристально разглядывает свою жертву. Сегодня что-то изменилось. Сеймей словно ждет чего-то. В глазах горят решимость и раздражение. Давно Нисей не видел его таким живым. Почти смирился, что больше и не увидит, но сегодня явно что-то не так.
— Плевал я на Минами, — небрежно тянет Нисей и, повинуясь инстинктам, шагает ближе, почти прижимается к Сеймею, все же оставляя между ними слой воздуха шириною в ладонь. Темные глаза напротив расширяются, зрачок поглощает и без того темную радужку. Сеймей приоткрывает рот, словно хочет сказать что-то, но молчит и смотрит Нисею на губы.
Акамэ бросает в жар от пронзившей его догадки.
— Забудь о Минами, о Лунах, обо всем. Я хочу тебя, ты же и так мой. Скажи «Да»?
Сеймей не шевелится и продолжает молчать. Только поднимает взгляд на Нисея и облизывает губы. И тогда Нисей наконец-то целует его. Сеймей отвечает не сразу, но когда его губы несмело раскрываются, Нисей понимает, что не зря ждал. Идеальное совпадение, чистый поток силы, единение.
Отрываются они друг от друга не сразу.
— Нисей.
— Сеймей?
— Да.
И две фигуры растворяются в кружении снежинок. Вместе.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Для анонимного анона с дежурки, даже для двух: заявка
Анон1 = Нагиса/Сеймей, фемдом, все дела)) Кто там просил идей,а?))
Анон2 = С Нагисой он не смирится. Удавится/утопится/отравится/застрелится/самосожжётся/спрыгнет в пропасть/отдастсявсеммужикамманги, но ей живым не дастся!
Только через мой труп Нагиса/Сеймей
читать 442 слова
— Сей-кун, ты-то мне и нужен! Пойдем в мою лабораторию, хочу тебе что-то показать.
Сеймей поморщился, но последовал за женщиной. У Нагисы была репутация сумасшедшей, но ее лаборатория неизменно содержалась в идеальном порядке, в ней всегда было светло и стерильно чисто, и за это Сеймей относился к Нагисе немного лучше, чем ко всем остальным, несмотря на то, что не так уж и часто в самой лаборатории бывал.
Теперь же Нагиса вела его куда-то вглубь помещения и, наконец, включила свет в дальней комнате. Сеймей окинул взглядом медицинское кресло с высокими подставками под ноги, столик с разного рода предметами, от вида которых его бросило в дрожь, а ушки прижались к голове — не помогли все его тренировки контроля. Хвост так плотно вжался между ног, что Сеймей даже боялся его тронуть, — не сломался бы...
— Саган-сан? — Сеймей постарался замаскировать страх уважением, услышал, как позорно срывается голос, и замолчал, пытаясь взглядом выразить всю гамму охвативших его чувств.
— Сей-кун, я давно знаю о твоей... особенности, меня, скажем так, интригует твоя фобия на прикосновения. Я долго думала, как же можно помочь тебе, и недавно меня осенило! Твои ушки мешают установлению полноценной связи с бойцом. Я понимаю, как это должно быть страшно в первый раз, вся эта грязь, унизительные процедуры… — Нагиса сложила руки на животе, словно добрая тетушка, принесшая племяннику пирожки. Или как волчица, встретившая в темном лесу наивную ушастую Шапочку. Сеймея передернуло от ассоциации.
— Так вот, я нашла решение твоей проблемы. Я все сделаю сама. Все инструменты стерильны, — Сеймей не выдержал и впился взглядом в довольно толстый металлический вибратор, опасно поблескивающий в окружении расширителей, каких-то щипцов и еще чего-то, чему он не знал назначения, — помещение лаборатории тоже, меня ты знаешь, я специалист высокого класса. Все пройдет быстро и максимально безболезненно. Ты же ходишь к врачу — вот и думай об этом, как о медицинской операции.
— С-спасибо, С-саган-сан, — Сеймей и не знал, что он тоже может заикаться, — я обдумаю ваше щедрое предложение.
— Конечно, конечно! — затараторила Нагиса, плотоядно рассматривая покрасневшего подростка. — Подумай и дай мне знать, на какое число все подготовить.
— Всенепременно! — заверил ее Сеймей уже спокойнее и даже смог чинно выйти из лаборатории, а не сбежать, поджав хвост.

***
— Это возмутительно! Наша сильнейшая пара! Аояги устроил какой-то фарс с самосожжением, Соби в реанимации от разрыва связи, и мы ничего об этом не знаем! — кричал Минами на срочном совете Семи. — Что могло спровоцировать это?
Члены совета молчали. Минами перевел взгляд на задумчивую Нагису.
— Саган-сан, вы что-то знаете об этом?
— Ну что вы, Минами-сан! Откуда бы...
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Для анонимного анона с дежурки: заявкаЮСТ!!!
Рицка влюблён в Соби по уши, но боится признаться, т.к. Соби Боец Сеймея, а Рицка уже достаточно увидел счастливых пар, чтобы понимать, что связь - это не просто сражения в системе. Как-то так
Хочу бойца. Б/У. СобиРицка или скорее Рицка/Соби
читать 626 слов
– Здравствуй, Рицка. – Соби окликает мальчика, когда тот выходит из школы. Рицка вздрагивает и краснеет, спрятавшись за длинной челкой.

– Здравствуйте, Соби-сан, – тихо произносит он, не поднимая головы. У ног Соби валяется пара раздавленных окурков. Значит, ждет примерно десять-пятнадцать минут. Рицка мысленно ругает Юико, которая слишком долго собиралась, и себя за то, что не смог отказать и ждал ее. Все равно они пойдут домой не вместе. А теперь вот из-за него Соби пришлось ждать. Наверное, он ненавидит Рицку, считает его копушей. Сеймей не любил, когда Рицка задерживался...

– Я же говорил, можно просто Соби, – мягкий голос выводит Рицку из его терзаний. – Сеймей сегодня занят, я провожу тебя до дома.

– Конечно. Да. – Невпопад отвечает Рицка и тушуется еще больше.

– Тебе помочь донести сумку? – спрашивает Соби, и Рицка быстро отрицательно мотает головой.

– Спасибо, я сам, все нормально. – Кусая губы, он идет в сторону парка, и Соби следует за ним. Рицка боится смотреть на него. Взрослый, боец его брата, Соби-сан такой... такой! Рицка даже слов не находит. Рицке все в нем нравится. Как он одевается, как двигается, словно танцует, как курит, прихватывая фильтр красивыми губами. Глаза за стеклами очков не разглядеть как следует, да Рицка и боится смотреть слишком пристально. Не хватало еще, чтобы кто-то это заметил. Но он уверен, что они цвета осеннего неба...

– Рицка, тебе нехорошо? Ты какой-то красный… Температура? – Соби обходит мальчика и, присев перед ним, кладет ладонь ему на лоб. Рицка замирает от тепла и, закрывая глаза, чувствует, что краснеет еще сильнее.

– Вот правильно мама говорила, что руками не поймешь, – сетует тем временем Соби и касается виска губами. Рицка стонет и может только молить всех богов, чтобы это было мысленно, а не вслух. Длинные светлые волосы ласкают его щеки, теплые губы горят, как клеймо на коже, дыхание с легким ароматом ментола окутывает его, и он невольно делает шаг вперед, опирается на плечи присевшего Соби, и тот, теряя равновесие, падает на спину, увлекая мальчика за собой.

Рицка уверен, что умер и попал в рай. Руки Соби обнимают его, Рицка лежит у него на груди, весь окутанный его запахом, теплом его тела, и это так невыносимо! Чувствовать его так близко, впервые в жизни, и понимать, что больше это никогда не повторится. Рицка делает глубокий вдох, пытаясь надышаться своей несбыточной мечтой, пока еще может, и ощущает, как содрогается от смеха грудь Соби.

– Прости, я такой неуклюжий! А ты уже совсем большой, раз я не смог удержать тебя, – как сквозь вату доносится до Рицки его голос, и ему кажется, что он ощущает вибрацию слов.

– А что это вы на дороге лежите? Может, вам кровать выделить? – раздается сверху холодный голос брата, и Рицка чувствует, как деревенеет тело Соби под ним. Сеймей... Как же не вовремя.

– Соби, хватит валяться, ты мне нужен. Рицка, дойдешь сегодня сам? Это важно.

– Конечно, Сеймей, – говорят Соби и Рицка почти одновременно, хоть и с разными интонациями. Соби быстро встает, помогает подняться Рицке и следует за уже отошедшим Сеймеем. Рицка смотрит в спину уходящему Соби и с трудом сдерживает слезы. Он думает о том, что это очень несправедливо по отношению к нему, донашивающему за братом куртки, ботинки, джинсы, и не понимает, почему же Сеймей не может оставить ему и своего бойца…
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Дорогой Сеймей! Которая болела, чтобы выздоравливала!
Издержки связи Сеймей/Нисей
читать 634 слова
Свет резкой болью прошелся по слезящимся глазам. Сеймей приподнялся на локте и уставился на неплотно прикрытые занавески. Все тело ломило, в горле застряла, наверное, пачка сюрикенов, и тусклый свет от окна казался электрическим прожектором и резал чувствительные глаза, как лезвие катаны.
– Нисей! – хотел крикнуть Сеймей, но горло свело спазмом, и ни звука не вырвалось из приоткрытых губ.
Откинувшись на влажные от его пота подушки, Сеймей попытался потянуться к связи, но сил хватило только на то, чтобы увидеть кончик цепи. Даже просто потянуть не хватало сосредоточенности. Голову ломило, виски словно сжали в тисках, за глазными яблоками свернулась боль. Он весь был одна сплошная боль.
Не паниковать, дышать, спокойно. Сейчас он сосредоточится и позовет Нисея, а потом прикажет ему вылечить себя. Просто обмен силой, надежнее врачей и аптек. Ну да, придется допустить к телу, но лучше потерпеть слюнявые поцелуи Нисея, чем вот эту мерзкую беспомощность и боль.

Нисей проснулся во второй половине дня. Солнце уже не светило в окна, оно бывало у него только по утрам, а потом поднималось выше и уже не могло заглянуть в его комнату. Даже удивительно: как это Сеймей не разбудил его очередным капризом? Нисей уже почти привык просыпаться от злого окрика или удара по связи. Да и после подъема было не лучше: то чай не того сорта, то печеньки закончились, то сливки в кофе нужно... Сеймей придумывал дурацкие поручения каждое утро, просто издеваясь над любящим поспать бойцом.
Нисей прислушался к связи. На ней привычно стоял блок: жертва не любит, чтобы боец мог читать ее, конечно. Нисей закрыл глаза и вытянулся на кровати, с удовольствием ощущая приятную свежесть. Наконец-то он выспался от души. Но все-таки стоит проверить, где же капризная жертва.
Умывшись, Нисей подошел к двери Сеймея, прислушался. Было тихо. Не стоит беспокоить. Не буди лихо, пока оно тихо, как говорится. С такими мыслями Нисей вернулся к себе и сел за компьютер.

Сеймей пришел в себя вечером. В комнате стоял густой полумрак, глаза слиплись от долгого сна, пижама противно липла к телу. Он чувствовал, что горит, но теперь даже поднять голову сил не было. Горло вообще не могло издавать звуки, руки дрожали. Удивительно, но не хотелось даже в туалет, хотя он, очевидно, проспал весь день. Зато зверски хотелось пить. Видимо, организм это понимал и старался экономить оставшуюся в нем жидкость.
Он ненавидел быть беспомощным. Больше всего на свете. Где же это чертов боец, когда он так нужен?

Нисей отвлекся от интернета, когда за окном уже стемнело. Из комнаты Сеймея по-прежнему не доносилось ни звука. Ушел он, что ли, куда-то?
Дверь тихо скрипнула, когда Нисей осторожно открыл ее и на цыпочках прокрался внутрь. Шторы задернуты, одеяло сбилось в ком, и тихо, подозрительно тихо. Нисей даже не сразу разглядел в коконе одеяла Сеймея. Тот лежал не шевелясь и, кажется, даже не подавал признаков жизни. Боец метнулся к безвольному телу, схватил на руки, прижал к себе. Ресницы Сеймея дрогнули, он приоткрыл рот, но вместо слов вырвался лишь сухой страшный кашель.
– Ну что ты за горе такое! – не сдержался Нисей и прижался к сухим горячим губам. Жар окатил тело, стало больно дышать, Нисей пошатнулся и опустился на влажные простыни вместе со своей ношей. Снова поцеловал, делясь силой и чувствуя слабый отклик. Отвел с лица влажные пряди, погладил кончиками пальцев закрытые глаза.
– Сейчас все пройдет, я рядом, все хорошо, – продолжая бормотать подобную чушь, он кое-как раздел Сеймея и разделся сам. Скользнул под одеяло, прижимая к себе горячее тело, обнял руками и ногами, чтобы касаться возможно плотнее, и закрыл глаза, отдавая себя. Леча.

Утро застало пару Beloved тесно сплетенной на узкой кровати.
– Чтобы больше такого не повторилось, – сказал Сеймей совершенно здоровым, нормальным голосом и столкнул Нисея на пол. Больно ударившись локтем и бедром, Нисей перевернулся на спину и закрыл глаза. А чего он ждал? Благодарности, что ли? Это Сеймею умереть сначала надо, чтобы он так изменился. «Зато хоть что-то урвал», – подумал боец, вспоминая неловкие движения губ вчерашнего больного Сеймея, и чуть не подпрыгнул, когда с кровати донеслось тихое "Спасибо".
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Для множественного анонимного анона из дежурки: заявка
Анон1 = А про Билавдов кто-нибудь напишет? Можно без юста.
Анон2 = А про этих что? Тоже квинтэссенцию милоты?
Анон без номера = Дыыыааааа!!!!
Еще один анон = К Сеймею в комнату вошел маленький Рицка (внезапно), и тот спрятал Нисея в шкафу. Рицка в постели Сеймея уснул, Сеймей вместе с ним. Нисей любуется ими из шкафа.

В шкафу, Сеймей, Нисей и Рицкаспал.
читать 374 слова
Даже не верится. Спят! Ты смотри-ка! Все же Сеймей живой человек… А я то уже почти поверил Агацуме, что он там бог или еще нечисть какая. Не спит, не ест, и кровь у него голубее, чем у Минами Рицу.

Акамэ переступил с ноги на ногу, попытался потянуться, но в шкафу было ужасно тесно, а шуметь он не рискнул.

Это Рицка на него так влияет. Положительно! Благодаря ему я избавлен от наказания на сегодня. Конечно, тут всю ночь прятаться тоже не кайф, но всяко лучше, чем злость Сеймея. Какой все же красивый. И лунный свет так играет на волосах. Потрогать бы...

Нисей снова поменял положение ног, попытался сесть, но в шкафу было слишком узко, а больше спрятаться было негде, так что когда в комнату Сеймея, где боец ожидал получить наказание, влетел Рицка, Сей только и успел приказать: "Шкаф", и спорить резко стало некогда. Сквозь щелку между дверей, которую оставил себе боец, чтобы следить за событиями, было как раз видно часть кровати и край окна. И две ушастые головы на подушке. Рицка чуть меньше, спит с краю, Сеймей обнимает брата сзади, его рука страхует его, чтобы не свалился ненароком.

Идиллия, блин. А стоит мне задеть край рукава, так сразу крику, как будто монашку по попке шлепнул. "Куда руки, да как ты посмел, да все вы одинаковые кобели!"

Акамэ хмыкнул и прикусил губу. И это его природная жертва. Так и умрет с ушками. А ведь Нисей так надеялся... Он прислушался к дыханию спящих и потихоньку открыл дверь. Хорошо смазанные петли не скрипнули. На цыпочках подойдя к кровати, он присел в изголовье, любуясь темными ушками своей жертвы. Только и потрогать, пока спит... Пальцы невесомо коснулись волос, подхватили пару прядок, Нисей потянулся вперед, уткнувшись лицом в волоски, втягивая запах возлюбленной жертвы. Не только возлюбленной – любимой. Твердые пальцы, сомкнувшиеся на запястье, заставили его похолодеть. Как и тяжелый взгляд жертвы, упершийся ему в глаза, как дуло пистолета с глушителем.

Несколько секунд Нисей не дышал, ожидая чего угодно – наказания, удара, боли, – но Сеймей разжал пальцы и отвернулся, снова устраивая голову на подушке. Нисей выдохнул и без сил опустился на пол у кровати. Не убил. Пока? Или это добрый знак? Он повернулся к окну и улыбнулся луне. Хотелось верить в перемены к лучшему.

@темы: СобиХРицка, СэмейХНисей, Драбблы, Фанфики