ein bisschen bi ein bisschen schwul
1. Братья Аояги.
* * *
Сэймэй любит странные песни, по меньшей мере, именно так их характеризует Рицка. Заунывные хоровые песнопения на латыни, от которых опускаются кошачьи уши, а в груди зачем-то колет и жжёт, будто от сдерживаемых рыданий. Рицка никогда не спрашивает, что брат находит в них; сам он абсолютно не понимает, что в них такого привлекательного.
Ответ приходит только после похорон Сэймэя, когда Рицка возвращается в уже совершенно чужой - не его, никогда ему не принадлежавший - дом и зачем-то включает плеер брата. Из маленьких наушников в уши мягко льются латинские слова, а из больших глаз с навсегда затравленным взглядом - солёные слёзы. От песни кошачьи уши словно в ожидании удара прижимаются к голове, а в груди что-то рвётся от боли и горит, будто от крика во все лёгкие.
И почему-то от этого немного легче.
2. Братья Аояги и Соби.
* * *
Соби пахнет мятой и дешёвыми крепкими сигаретами; Рицке не нравится ни то, ни другое – куда больше его привлекают тонкие запахи пряностей и еле уловимый аромат крови, которыми пахла одежда Сэймэя. Он не признаётся в этом себе, но ничего не поделаешь, и то, что Соби – его Боец, а Сэймэй – уже навсегда чужой, не имеет никакого значения. Когда Сэймэй неожиданно оказывается рядом и прижимает его к себе, Рицка едва ли обращает внимание на лезвие рядом со своим ухом. Он утыкается носом в рукав давно знакомой жёлтой куртки и делает глубокий вдох – ощущение уюта и безопасности накатывает на него и чуть не сбивает с ног. Сэймэй удивлённо смотрит на младшего брата, отчаянно сопящего ему в куртку, и Соби, конечно же, пользуется его секундным замешательством; для Бойца его уровня секунда – бесконечно много. Тело Сэймэя отбрасывает на несколько шагов назад, а Рицку тут же заключает в свои объятия Соби; малыш разочарованно вдыхает нелюбимые мяту и дым, и Соби долго ещё недоумевает, почему кошачьи ушки Рицки так грустно опустились, стоило ему оказаться рядом.
3. Соби Х Рицка.
* * *
- Соби, отстань, - в который уже раз повторил Рицка, стряхивая руки товарища Агацумы со своих плеч. - У меня контрольная завтра, мне надо готовиться. Соби вздохнул и затеребил кошачье ухо Рицки. Тот нервно дернул им, радражённо махнул хвостом. - Прекрати.
- Рицка, - начал Соби, - мне нуж...
- И помолчи, пожалуйста, - твёрдо заявил Аояги-младший, ёрзая на стуле и пытаясь всё-таки почитать учебник.
- Но Рицка, - снова завёл Соби, пытаясь поднять того со стула.
- От-стань, - отчеканил мальчик, шлёпнув Соби по руке. - Мне учиться надо, я ж сказал.
- Рицка! - возмутился Соби. Рицка нетерпеливо пошевелил кошачьими ушками. Определённо, приставучесть Соби поражала.
- Всё, Соби. Ты молчишь и не домогаешь меня. Ближайшие два часа. Это приказ. - Соби тяжело вздохнул, но руки убрал. Побродил за спиной у Рицки, ещё немного повздыхал и, наконец, решился.
- Соби, да что ты делаешь?! - возмутился Аояги-младший, когда почувствовал, что сидится ему явно неудобнее, чем раньше. - Я же сказал!
- Сказал-сказал. - Соби вытянул свой свитер из-под Рицки и теперь сосредоточенно его встряхивал. - Мне в магазин сходить надо, и там холодно.
4. Рицка Х одиночество.
* * *
Ich werde in die Tannen gehen
Dahin wo ich sie zuletzt gesehen
Doch der Abend wirft ein Tuch aufs Land
und auf die Wege hinterm Waldesrand
Und der Wald er steht so schwarz und leer
Weh mir, oh weh
Und die Vögel singen nicht mehr
Рицка стоит, замерев, и смотрит вверх. Ушки - торчком, глаза - широко раскрыты, будто увидел кошмар наяву.
Накатило ощущение безысходности - и не справиться с ним, не убежать от дикого одиночества, которое так жестоко щиплет в глазах и носу. Он стискивает зубы и пытается сделать шаг - но ноги не слушаются. Горло сжимается, Рицка слабо хрипит. Насмешливо кружат вокруг тени деревьев да мертвенный свет луны слепит глаза. Хлопает крыльями огромная чёрная ворона, устраиваясь на ветке, падают рядом с Рицкой два маленьких пёрышка - и одно тут же уносит ветром. Второе остаётся лежать на гнилой листве. С тёмно-фиолетового неба тускло светят звёзды, и Рицка снова всхлипывает.
В парке тихо - не слышно ни птиц, ни чьих-то шагов. Только тишина и темнота - навязчивые, лишённые всякой тактичности, давят и окружают. Рицка вспоминает яркий летний день и бумажные самолётики, которые делал ему Сэймэй, и не выдерживает - зажмуривается и по-девчачьи высоко кричит в бездушное небо.
Ничего не происходит, когда он умолкает: всё так же безмолвны тени, всё так же прилипчива темнота. Даже ворона, и та не шелохнулась. Рицка без сил опускается на колени и роняет руки на землю. По щекам бесстыже ползут слёзы, плечи предательски дрожат.
Ohne dich kann ich nicht sein
Ohne dich
Mit dir bin ich auch allein
Ohne dich
Ohne dich zähl ich die Stunden ohne dich
Mit dir stehen die Sekunden
Lohnen nicht
- Сэймэй! - отчаянно кричит Рицка ещё раз в тёмное небо, но нет ему ответа. Сэймэя нет рядом. Рицка не может больше без него - совсем один; он упрямо ударяет кулаками по земле и стонет сквозь стиснутые зубы, с ресниц капают горячие слёзы - обжигают щёки румянцем смущения. - Сэймэ-э-эй...
Медленно течёт время, Рицке кажется, что проходит вечность, пока он стоит на коленях посреди грязной аллеи осеннего парка.
Никого так и не появляется. Это, наверное, хорошо: никто не видит его слабости.
Auf den Ästen in den Gräben
ist es nun still und ohne Leben
Und das Atmen fällt mir ach so schwer
Weh mir, oh weh
Und die Vögel singen nicht mehr
Рицка, пошатываясь, пытается подняться. Одиночество не ушло никуда, оно всё ещё с ним - ледяными оковами на шее и руках. Оно всё ещё в нём - терновником в груди, разрывает в клочья сердце, и не сбежать от него - Рицка уже знает. Давит к земле, не даёт поднять голову и выпрямиться.
- Поскорее бы... - хрипло говорит он, звук его голоса инороден и чужд вечернему парку, - это всё... кончилось. - Нагло и зло каркает ворона; Рицка не выдерживает давления и падает на бок. Ворона тут же умолкает и смотрит на него блестящим глазом - второй потерян где-то в уличных боях.
Рицка дышит тихо, хотя отчаянно хочется хрипеть и задыхаться - грудь сковало удушье от слёз. Одинокие и всё более редкие облачка пара поднимаются вверх. Ворона косится на них. В парке мертвенная тишина - утихло даже вечное посвистывание ветра. Рицка понимает - он один на много километров вокруг, и плевать, что жилые кварталы всего в пятисотах метрах от него и даже смутно виднеются сквозь вечерний жиденький туман их яркие фонари.
Кругом царит ирреальная и страшная тишина. Рицка закрывает глаза и сдаётся.
Облачка пара исчезают, смешиваются с туманом.
Ohne dich kann ich nicht sein
Ohne dich
Mit dir bin ich auch allein
Ohne dich
Ohne dich zähl ich die Stunden ohne dich
Mit dir stehen die Sekunden
Lohnen nicht ohne dich
Вспоминается благостное время, когда Сэймэй был рядом. Тогда такие вот приступы переносились намного легче - всегда оказывался рядом брат и дышать становилось намного проще. Рицка слабо улыбается.
- Сэ-эймэ-эй... - тянет он тихо, будто колыбельную. - Сэ-эймэ-эй...
Пролетело то время, пролетели те два года быстрее этих нескольких минут, и не вспомнить их уже, не согреться их мгновениями.
Никого нет рядом. Это, наверное, плохо: некому заставить его дышать.
Ohne dich
UPD:
5. Сэймэй.
* * *
Сэймэй качается на стуле и нервно грызёт карандаш. Уже час он сидит перед компьютером и смотрит на открытый текстовый файл – совершенно пустой. За окном темно, лениво бьют в стекло редкие капли дождя. Впервые за всю жизнь Сэймэю по-настоящему страшно. Ты уверен, спрашивает он себя самого, ты уверен, что всё получится? И отвечает – нет, не уверен. Нет, не получится.
Карандаш с хрустом ломается, Сэймэй, скривившись, выплёвывает обломки в ладонь и закидывает их за стол. Надо бы спуститься вниз и выбросить их в мусорное ведро – но ему не до этого. Пусть полежат – потом, когда будет убираться, он их выбросит.
Если будет убираться. Сэймэй зажмуривается и обхватывает голову руками. Он – лучшая Жертва; он – лучший брат; он – лучший Хозяин. И ему до дрожи страшно – потому что завтра ему надо умереть. И если он не умрёт понарошку, его убьют по-настоящему. Монитор мерцает, текстовый файл просит, чтобы в нём хоть что-нибудь написали.
- Завещание, - бормочет Сэймэй. – Надо Рицке оставить, да… - Его бросает в холодный пот. Рицка – Рицка останется один, и где гарантия, что за ним не придут? Малыша найти – раз плюнуть, его способности может распознать даже он, Сэймэй, хотя его никогда этому не учили, а скрываться Рицка не умеет совершенно. Сэймэй чертыхается.
Решение приходит быстро – виной тому страх за себя и беспокойство за Рицку. Надо оставить Соби, решает Сэймэй. Ни к чему лишать себя верной собаки – и отличного Бойца. Ни к чему оставлять Рицку совсем без защиты. Сэймэй морщит нос и начинает набирать завещание. Текст выходит сухим и жёстким – оно к лучшему, решает Сэймэй. Он ставит пароль на директорию – «Нелюбимый», Соби подскажет Рицке – хватает с кровати куртку и открывает окно. Выходить через дверь нет смысла.
- До свидания, братик, - говорит он фотографии Рицки уже с подоконника. Рицка спит за стеной – Сэймэй слышит его мерное посапывание. – Когда-нибудь увидимся. – И Сэймэй уходит умирать – он уверен, что по-настоящему.
1) Использован текст песни "Ohne Dich" группы Rammstein.
2) Беты, как обычно, нет. Ловлю тапки и помидоры - легко и изящно.
3) Модераторы не возражают, если вся фикомелочь будет скидываться в один пост? Мне, честно говоря, не хочется заводить отдельные посты под каждый... каждое... да. %)))
4) Пятый драббл написан для замечательной Хосино Хикару. %)
* * *
Сэймэй любит странные песни, по меньшей мере, именно так их характеризует Рицка. Заунывные хоровые песнопения на латыни, от которых опускаются кошачьи уши, а в груди зачем-то колет и жжёт, будто от сдерживаемых рыданий. Рицка никогда не спрашивает, что брат находит в них; сам он абсолютно не понимает, что в них такого привлекательного.
Ответ приходит только после похорон Сэймэя, когда Рицка возвращается в уже совершенно чужой - не его, никогда ему не принадлежавший - дом и зачем-то включает плеер брата. Из маленьких наушников в уши мягко льются латинские слова, а из больших глаз с навсегда затравленным взглядом - солёные слёзы. От песни кошачьи уши словно в ожидании удара прижимаются к голове, а в груди что-то рвётся от боли и горит, будто от крика во все лёгкие.
И почему-то от этого немного легче.
2. Братья Аояги и Соби.
* * *
Соби пахнет мятой и дешёвыми крепкими сигаретами; Рицке не нравится ни то, ни другое – куда больше его привлекают тонкие запахи пряностей и еле уловимый аромат крови, которыми пахла одежда Сэймэя. Он не признаётся в этом себе, но ничего не поделаешь, и то, что Соби – его Боец, а Сэймэй – уже навсегда чужой, не имеет никакого значения. Когда Сэймэй неожиданно оказывается рядом и прижимает его к себе, Рицка едва ли обращает внимание на лезвие рядом со своим ухом. Он утыкается носом в рукав давно знакомой жёлтой куртки и делает глубокий вдох – ощущение уюта и безопасности накатывает на него и чуть не сбивает с ног. Сэймэй удивлённо смотрит на младшего брата, отчаянно сопящего ему в куртку, и Соби, конечно же, пользуется его секундным замешательством; для Бойца его уровня секунда – бесконечно много. Тело Сэймэя отбрасывает на несколько шагов назад, а Рицку тут же заключает в свои объятия Соби; малыш разочарованно вдыхает нелюбимые мяту и дым, и Соби долго ещё недоумевает, почему кошачьи ушки Рицки так грустно опустились, стоило ему оказаться рядом.
3. Соби Х Рицка.
* * *
- Соби, отстань, - в который уже раз повторил Рицка, стряхивая руки товарища Агацумы со своих плеч. - У меня контрольная завтра, мне надо готовиться. Соби вздохнул и затеребил кошачье ухо Рицки. Тот нервно дернул им, радражённо махнул хвостом. - Прекрати.
- Рицка, - начал Соби, - мне нуж...
- И помолчи, пожалуйста, - твёрдо заявил Аояги-младший, ёрзая на стуле и пытаясь всё-таки почитать учебник.
- Но Рицка, - снова завёл Соби, пытаясь поднять того со стула.
- От-стань, - отчеканил мальчик, шлёпнув Соби по руке. - Мне учиться надо, я ж сказал.
- Рицка! - возмутился Соби. Рицка нетерпеливо пошевелил кошачьими ушками. Определённо, приставучесть Соби поражала.
- Всё, Соби. Ты молчишь и не домогаешь меня. Ближайшие два часа. Это приказ. - Соби тяжело вздохнул, но руки убрал. Побродил за спиной у Рицки, ещё немного повздыхал и, наконец, решился.
- Соби, да что ты делаешь?! - возмутился Аояги-младший, когда почувствовал, что сидится ему явно неудобнее, чем раньше. - Я же сказал!
- Сказал-сказал. - Соби вытянул свой свитер из-под Рицки и теперь сосредоточенно его встряхивал. - Мне в магазин сходить надо, и там холодно.
4. Рицка Х одиночество.
* * *
Ich werde in die Tannen gehen
Dahin wo ich sie zuletzt gesehen
Doch der Abend wirft ein Tuch aufs Land
und auf die Wege hinterm Waldesrand
Und der Wald er steht so schwarz und leer
Weh mir, oh weh
Und die Vögel singen nicht mehr
Рицка стоит, замерев, и смотрит вверх. Ушки - торчком, глаза - широко раскрыты, будто увидел кошмар наяву.
Накатило ощущение безысходности - и не справиться с ним, не убежать от дикого одиночества, которое так жестоко щиплет в глазах и носу. Он стискивает зубы и пытается сделать шаг - но ноги не слушаются. Горло сжимается, Рицка слабо хрипит. Насмешливо кружат вокруг тени деревьев да мертвенный свет луны слепит глаза. Хлопает крыльями огромная чёрная ворона, устраиваясь на ветке, падают рядом с Рицкой два маленьких пёрышка - и одно тут же уносит ветром. Второе остаётся лежать на гнилой листве. С тёмно-фиолетового неба тускло светят звёзды, и Рицка снова всхлипывает.
В парке тихо - не слышно ни птиц, ни чьих-то шагов. Только тишина и темнота - навязчивые, лишённые всякой тактичности, давят и окружают. Рицка вспоминает яркий летний день и бумажные самолётики, которые делал ему Сэймэй, и не выдерживает - зажмуривается и по-девчачьи высоко кричит в бездушное небо.
Ничего не происходит, когда он умолкает: всё так же безмолвны тени, всё так же прилипчива темнота. Даже ворона, и та не шелохнулась. Рицка без сил опускается на колени и роняет руки на землю. По щекам бесстыже ползут слёзы, плечи предательски дрожат.
Ohne dich kann ich nicht sein
Ohne dich
Mit dir bin ich auch allein
Ohne dich
Ohne dich zähl ich die Stunden ohne dich
Mit dir stehen die Sekunden
Lohnen nicht
- Сэймэй! - отчаянно кричит Рицка ещё раз в тёмное небо, но нет ему ответа. Сэймэя нет рядом. Рицка не может больше без него - совсем один; он упрямо ударяет кулаками по земле и стонет сквозь стиснутые зубы, с ресниц капают горячие слёзы - обжигают щёки румянцем смущения. - Сэймэ-э-эй...
Медленно течёт время, Рицке кажется, что проходит вечность, пока он стоит на коленях посреди грязной аллеи осеннего парка.
Никого так и не появляется. Это, наверное, хорошо: никто не видит его слабости.
Auf den Ästen in den Gräben
ist es nun still und ohne Leben
Und das Atmen fällt mir ach so schwer
Weh mir, oh weh
Und die Vögel singen nicht mehr
Рицка, пошатываясь, пытается подняться. Одиночество не ушло никуда, оно всё ещё с ним - ледяными оковами на шее и руках. Оно всё ещё в нём - терновником в груди, разрывает в клочья сердце, и не сбежать от него - Рицка уже знает. Давит к земле, не даёт поднять голову и выпрямиться.
- Поскорее бы... - хрипло говорит он, звук его голоса инороден и чужд вечернему парку, - это всё... кончилось. - Нагло и зло каркает ворона; Рицка не выдерживает давления и падает на бок. Ворона тут же умолкает и смотрит на него блестящим глазом - второй потерян где-то в уличных боях.
Рицка дышит тихо, хотя отчаянно хочется хрипеть и задыхаться - грудь сковало удушье от слёз. Одинокие и всё более редкие облачка пара поднимаются вверх. Ворона косится на них. В парке мертвенная тишина - утихло даже вечное посвистывание ветра. Рицка понимает - он один на много километров вокруг, и плевать, что жилые кварталы всего в пятисотах метрах от него и даже смутно виднеются сквозь вечерний жиденький туман их яркие фонари.
Кругом царит ирреальная и страшная тишина. Рицка закрывает глаза и сдаётся.
Облачка пара исчезают, смешиваются с туманом.
Ohne dich kann ich nicht sein
Ohne dich
Mit dir bin ich auch allein
Ohne dich
Ohne dich zähl ich die Stunden ohne dich
Mit dir stehen die Sekunden
Lohnen nicht ohne dich
Вспоминается благостное время, когда Сэймэй был рядом. Тогда такие вот приступы переносились намного легче - всегда оказывался рядом брат и дышать становилось намного проще. Рицка слабо улыбается.
- Сэ-эймэ-эй... - тянет он тихо, будто колыбельную. - Сэ-эймэ-эй...
Пролетело то время, пролетели те два года быстрее этих нескольких минут, и не вспомнить их уже, не согреться их мгновениями.
Никого нет рядом. Это, наверное, плохо: некому заставить его дышать.
Ohne dich
UPD:
5. Сэймэй.
* * *
Сэймэй качается на стуле и нервно грызёт карандаш. Уже час он сидит перед компьютером и смотрит на открытый текстовый файл – совершенно пустой. За окном темно, лениво бьют в стекло редкие капли дождя. Впервые за всю жизнь Сэймэю по-настоящему страшно. Ты уверен, спрашивает он себя самого, ты уверен, что всё получится? И отвечает – нет, не уверен. Нет, не получится.
Карандаш с хрустом ломается, Сэймэй, скривившись, выплёвывает обломки в ладонь и закидывает их за стол. Надо бы спуститься вниз и выбросить их в мусорное ведро – но ему не до этого. Пусть полежат – потом, когда будет убираться, он их выбросит.
Если будет убираться. Сэймэй зажмуривается и обхватывает голову руками. Он – лучшая Жертва; он – лучший брат; он – лучший Хозяин. И ему до дрожи страшно – потому что завтра ему надо умереть. И если он не умрёт понарошку, его убьют по-настоящему. Монитор мерцает, текстовый файл просит, чтобы в нём хоть что-нибудь написали.
- Завещание, - бормочет Сэймэй. – Надо Рицке оставить, да… - Его бросает в холодный пот. Рицка – Рицка останется один, и где гарантия, что за ним не придут? Малыша найти – раз плюнуть, его способности может распознать даже он, Сэймэй, хотя его никогда этому не учили, а скрываться Рицка не умеет совершенно. Сэймэй чертыхается.
Решение приходит быстро – виной тому страх за себя и беспокойство за Рицку. Надо оставить Соби, решает Сэймэй. Ни к чему лишать себя верной собаки – и отличного Бойца. Ни к чему оставлять Рицку совсем без защиты. Сэймэй морщит нос и начинает набирать завещание. Текст выходит сухим и жёстким – оно к лучшему, решает Сэймэй. Он ставит пароль на директорию – «Нелюбимый», Соби подскажет Рицке – хватает с кровати куртку и открывает окно. Выходить через дверь нет смысла.
- До свидания, братик, - говорит он фотографии Рицки уже с подоконника. Рицка спит за стеной – Сэймэй слышит его мерное посапывание. – Когда-нибудь увидимся. – И Сэймэй уходит умирать – он уверен, что по-настоящему.
1) Использован текст песни "Ohne Dich" группы Rammstein.
2) Беты, как обычно, нет. Ловлю тапки и помидоры - легко и изящно.
3) Модераторы не возражают, если вся фикомелочь будет скидываться в один пост? Мне, честно говоря, не хочется заводить отдельные посты под каждый... каждое... да. %)))
4) Пятый драббл написан для замечательной Хосино Хикару. %)
@темы: СобиХРицка, СэмейХРицка, Драбблы, Фанфики
Домогаешь
ся?.:Ritsuka:. Хи. Люблю такие штуки, у меня, правда, они через раз получаются. %))
*Фиалка* Мя-а, именно домогаешь. Не знаю, почему. ^_^;
Напишешь как-нибудь еще раз нечто подобное? Ми-ми-ми!
Спасибо. %)
особенно второй и третий. Второй - такой пронзительно нежный и ужасно грустный
ну а третий - про него уже все сказали...
А я больше всех второй люблю. %)э
четвертый - нет слов....
это не просто замечательно, это ... это... слов нет, одни эмоции
сама люблю такой стиль и сюжеты такого плана
молодец!!!
еще!
Сэймей очень живой...
Спасибо! %)))))))