Когда Рицка первый раз слышит стоны из комнаты брата, он так пугается, что даже не может встать и проверить, все ли хорошо. Он накрывается одеялом с головой и изо всех сил просит кого-то, чтобы с Сеймеем все было в порядке. Утром, видя спокойно спустившегося к завтраку брата, он списывает все на ночной кошмар и забывает об этом. В следующий раз его будят негромкие голоса из-за стены. Сеймей ругает кого-то, его голос дрожит от сдерживаемой ярости, но слов не разобрать. Рицка уже почти решается зайти в комнату брата и выяснить, что там происходит, но тут слышится стук, потом вскрик - и затем совсем другой голос, взрослый – он медленно проговаривает слова, и Рицка слышит их даже не ушами, а всем своим существом.

- Ты принадлежишь мне. Я выбираю, слушаться тебя или нет. Так что выполняй свою часть сделки.
Слова оседают на коже тонким слоем, парализуя, и Рицка не может шевельнуться. Несколько минут из комнаты брата не доносится ни звука. Тишину вдруг пропитывает низкий стон, полный наслаждения, а потом все тот же чужой голос тихо произносит: «Хороший мальчик» - и снова воцаряется живая, дышащая привычным спокойствием ночная тишина.
Рицка не может уснуть до самого рассвета. В комнату брата он заглядывает, когда вязкий сумрак сменяется зыбким утренним светом. Сеймей спит на своей кровати, раскинувшись, спихнув одеяло на пол. Вид у него совершенно расслабленный и удовлетворенный. Рицка понимает, что следить за братом не очень хорошо, но пытается оправдать себя тем, что всего лишь заботится о Сеймее. Волнуется за него.

Сеймей становится нервным и дерганным. Он все чаще замирает, словно прислушиваясь к чему-то. И постоянно проверяет мобильник, словно ждет важного звонка - а когда Рицка спрашивает, так ли это, натянуто улыбается и уводит разговор в сторону, да так мастерски, что Рицка вспоминает о своем вопросе нескоро. Только когда вновь застает Сеймея открывающим свою серенькую «раскладушку».

Подглядывать за братом нехорошо, подслушивать под дверью - совсем плохо. Рицка понимает, но ничего не может с собой поделать.

*

Сегодня хороший день, Сеймей даже проводил Рицку в школу, как раньше. Рицка машет брату и вбегает в здание, делает по коридору несколько шагов и вспоминает, что забыл предупредить брата – сегодня у них дополнительный урок. Жалко, если Сеймею придется ждать, пока он закончит. Рицка разворачивается и бросается обратно. Сеймей не успел далеко уйти, нужно догнать его и предупредить о смене расписания.
Рицка видит его издалека, на входе в аллею, ведущую через парк к остановке. Прижав к себе портфель, чтобы не бил по ногам, Рицка бежит вдогонку. Он уже собирается окликнуть брата, но тот вдруг резко останавливается и достает мобильник.
Что-то словно толкает Рицку под ребра - захлопнув рот, он ныряет в глубокий кустарник, который растет по бокам от дорожки. Стараясь не слишком шуметь, он приближается к тому месту, откуда хорошо слышны слова Сеймея:

- Я же сказал, во сколько ты должен быть. Почему тебя до сих пор нет?

Выслушав ответ собеседника, Сеймей оглядывается, убеждаясь, что поблизости никого нет, и зло шипит в трубку:

- Мне нет дела до твоих оправданий. Ты должен быть здесь через 5 минут. Это приказ! Опоздаешь - будешь наказан.

Рицка никогда не слышал, чтобы брат так на кого-то злился. Сеймей тем временем убирает телефон и направляется вглубь аллеи, где виднеются зонтики летнего кафе. До крайности заинтересованный услышанным, Рицка задумывается: урок должен вот-вот начаться, но вдруг у него не будет другого шанса узнать, что все это значит? Поколебавшись еще пару секунд, он направляется за братом следом.

Столик, за который усаживается Сеймей, удачно расположен в дальнем углу, возле большого куста, за которым и прячется Рицка. Сердце колотится как бешеное. Рицка зажимает кончик хвоста рукой, чтобы тот не выдал хозяина в его укрытии. Минуты тянутся ужасно медленно, и Рицке кажется, что неизвестный собеседник Сеймея опаздывает уже как минимум на полчаса. Видимо, Сеймей думает так же, потому что постоянно смотрит на экран мобильного и хмурится все сильнее.
Высокий блондин в длинном не по погоде плаще появляется словно ниоткуда и подходит к Сеймею, покорно склонив голову.

- Прости, я не смог раньше. Меня задержал сенсей…

- Я уже говорил, что меня не волнуют твои оправдания. И не нависай надо мной, я это не люблю, - и Рицка ежится от того, каким ледяным тоном это сказано.
Незнакомец не смущается - только кивает и садится рядом, но Сеймей пинает стул, на который опустился его собеседник.

- Я не разрешал тебе садиться рядом. На колени!

Рицка зажимает себе рот обеими руками. Слова брата шокируют его, он даже зажмуривается от ужаса, но любопытство пересиливает страх и неловкость. Он снова заглядывает в просвет между листьями, чтобы посмотреть, как отреагирует на приказ незнакомец.
Тот смотрит на Сеймея долгим задумчивым взглядом, а потом, небрежно откинув длинные полы плаща, опускается на колени, не обращая внимания на то, что пачкает светлые брюки о землю и сор.

Подошедшая официантка таращится на странную пару широко раскрытыми глазами, но ничего не говорит. Рицка не может отвести взгляда от жесткой и высокомерной улыбки на губах своего брата.
- Кофе, черный. - как ни в чем не бывало заказывает Сеймей, а когда официантка вопросительно переводит взгляд на коленопреклоненного парня, холодно произносит:

- Он ничего не будет.

Между тем Рицка наконец понимает, что еще так шокировало его: на голове незнакомца не было ушек. Его эмоции не выдавал мельтешащий хвостик – хвоста попросту не было. Взрослый!

Почему же взрослый так безоговорочно подчиняется Сеймею? Что у них за отношения? Рицка больно сжимает в кулаке кончик хвоста - это помогает сосредоточиться, хотя мама и ругает его за игры с хвостом. Ты уже не ребенок, говорит она.

Приносят кофе, и Рицка снова принимается наблюдать за братом и его... Его кем? Рицка не знает, как назвать этого...
«Неназываемый» так и стоит рядом с Сеймеем на коленях, изредка поглядывая на него из-за стекол круглых очков. Тишина вязкая и неуютная, наполненная ожиданием и непонятным Рицке напряжением.
Наконец Сеймей допивает кофе и встает, возвышаясь над собеседником.

- Впредь, если я зову - ты бросаешь все дела и появляешься. Немедленно! Ты понял?

- Я понял, Сеймей.

- Вот и отлично. Расплатись и до вечера можешь быть свободен.

- Благодарю.

Сеймей бросает удовлетворенный взгляд на его униженную позу, опущенную голову - и уходит, намеренно наступив на край светлого плаща.

Рицка застывает на своем месте, боясь шевельнуться. Парень стоит на коленях еще несколько томительных минут, которые кажутся Рицке часом, а потом легко поднимается на ноги и улыбается. Улыбается! После всего, что брат заставил его сделать! Рицка не понимает ничего. Пока он пытается найти явно ускользающий от него смысл, этот невозможный человек встряхивает головой и... словно испаряется в воздухе. Рицка даже протирает глаза кулаками, но нет, зрение его не обманывает.
Он бы еще долго просидел в кустах, пытаясь понять, что же он видел, но радио у кассы кафе пиликает, объявляя начало нового часа. Вспомнив, что прогуливает школу, Рицка бросается бежать, надеясь успеть хотя бы на второй урок.

Вернувшись после школы домой, он внимательно следит за братом, но Сеймей ведет себя как обычно - только в комнату к себе уходит довольно рано, сказав родителям, что будет заниматься. Рицка зевает пару раз и тоже идет к себе.

Спрятавшись под одеялом, он не спит - лежит, прижав стакан к тонкой стеночке, и прислушивается к тому, что происходит у Сеймея. Он слышит тихий стук клавиш - Сеймей, наверное, ищет что-то в интернете. Скрипят колесики кресла, ложечка звонко постукивает о стенки чашечки, размешивая сахар. Рицка даже удивляется тому, какая тут отличная слышимость. И как же это раньше не мешало ему спать?

- Ох, зачем так подкрадываться? - шепотом восклицает вдруг Сеймей, и Рицка весь замирает, чтобы не пропустить ни звука.

- Так интереснее, - раздается голос, который Рицка уже слышал. Шерсть на ушках встает дыбом, ему ужасно, до дрожи в пальцах хочется посмотреть на обладателя этого голоса. Это же должен быть тот блондин из кафе, но голос и интонации...
Толстые махровые носки приглушают и без того неслышную поступь Рицки. Дверь приоткрывается бесшумно; какое-то время Рицка тихо стоит в коридоре, прислушиваясь к звукам, доносящимся снизу – родители смотрят телевизор. Рицка подкрадывается ближе к двери комнаты Сеймея, заглядывает в замочную скважину. При мысли о том, что кто-то застанет его в таком положении, его хвостик и кончики ушей начинают мелко дрожать. Но то, что Рицка видит, заставляет его забыть обо всем на свете.

На любимом компьютерном стуле Сеймея сидит его утренний собеседник - длинные полы его плаща свисают крыльями, шею скрывают бинты, очки небрежно сдвинуты на лоб. Сеймей - его гордый, непреклонный Сеймей, который терпеть не может пачкаться - сидит перед своим гостем на пятках, поглаживая ладонями его бедра.
Рицка отшатывается, чуть не падая. Утром же они... Сеймей приказывал, он же сам видел, а теперь... Рицка ничего не понимает. Отдышавшись, Рицка непроизвольно повторяет позу Сеймея и снова приникает к отверстию в замке.

- Начинай, ты знаешь, что я люблю, - командует незнакомец, и Рицка сглатывает ставшую вдруг вязкой слюну. Сеймей тем временем громко, а для Рицки просто оглушительно громко, расстегивает молнию и приспускает светлые брюки. Видно, как Сеймей опускает голову, почти прижимаясь лицом к паху сидящего в кресле, и до Рицки доносятся влажные, пошлые звуки.

- Ох, я говорил, что ты - бог? - протяжно выдыхает этот... Рицка даже слова подобрать не может, видя, как тот начинает ласково поглаживать Сеймея по ушкам, пропускает волосы сквозь пальцы, а потом вдруг захватывает их в горсть и сильно прижимает голову Сеймея к своему паху, рвано выдыхая. Сеймей давится, его тело содрогается от спазмов, но руки все так же расслабленно поглаживают широко расставленные ноги. Через несколько секунд незнакомец отпускает Сеймея, и тот бессильно откидывается назад, открывая для взгляда Рицки крупный член, влажно поблескивающий в тусклом свете лампы. Крупная красная головка обнажена и вызывающе покачивается.

- Еще! - приказывает «этот», и Сеймей поднимает голову.

- Соби... - то ли просит, то ли спрашивает Сеймей о чем-то, явно понятном обоим. Ему в ответ кивают, разрешая, и Сеймей возвращается к прерванному занятию - только теперь одна его рука быстро двигается в штанах, а пальцы второй крепко переплетены с пальцами этого... Соби.

Голова Сеймея скользит вверх и вниз, то двигаясь мелкими рывками, то опускаясь почти до паха, замирая так на несколько долгих секунд. Рицка чувствует, как горят ушки, и уши, и все лицо и, кажется, живот тоже. Он смутно понимает, что происходит. То есть, он читал, знает, но так... Это слишком много для него.

Соби стонет, отталкивает Сеймея, тот подается назад, и капли спермы выплескиваются ему на лицо. Его стон вторит голосу Соби, и Рицка, не выдержав, распахивает двери, с криком врываясь в комнату.

Обмирает, зажимая рот обеими ладошками, и внезапно чувствует, как глаза наполняются слезами. Он даже не может ничего сказать, горло сдавливает так, что дышать больно. Сеймей оборачивается, испуганно глядя на брата, а вот Соби смотрит чуть снисходительно и насмешливо.
Он же первым приходит в движение. Вытирая обмякший член, неспешно заправляется и подает салфетку Сеймею.

- Кажется, у нас с тобой появились зрители. - Соби с улыбкой встает и делает шаг к мальчику. Рицке вдруг становится так страшно, что шерсть на ушках поднимает дыбом, словно наэлектризованная - раньше он думал, что это просто такое выражение, а сейчас чувствует сам. Он начинает пятиться, пока не упирается спиной в дверь. Ему нечего бояться, он у себя дома, брат рядом – но, глядя в прозрачно-серые глаза этого взрослого, Рицке кажется, что они здесь вдвоем, и с ним могут сделать что угодно, никто не защитит.
Соби делает еще шаг, присаживается на корточки – так, чтобы их лица были на одном уровне.

- Тебе понравилось шоу? Так же, как утром? - Соби приподнимает лицо Рицки за подбородок и улыбается, мягко поглаживая щеку большим пальцем. - Такой невинный, такой маленький. Еще рано...

Рицка не понимает, что ему говорят, но осознает, что это неправильно. Все то, что здесь происходит. Он хочет что-то сказать – но голова пуста, и потому вместо слов он резким движением отбрасывает руку Соби и отталкивает его. Соби удерживает равновесие, переводит взгляд на замершего рядом, красного от смущения и злости Сеймея.

- Ты же помнишь наш уговор? - спрашивает Соби так, словно Рицки тут вовсе нет. Поднявшись на ноги, он снова садится в кресло и продолжает: - Я подчиняюсь тебе на людях, ты мне - наедине. Я очень терпелив, правда? Я с гордостью ношу твое имя. - Он касается бинтов кончиками пальцев и переводит похолодевший взгляд на маленького Рицку, охватывая его всего, от кончиков подрагивающих ушек до ярких махровых носков. - Так что мы будем делать, Сеймей? Никто не должен знать о нашем уговоре.

- Соби, не надо! - успевает вскрикнуть Сеймей, но Соби уже протягивает к Рицке руку и, звонко щелкнув пальцами, приказывает:

«Забудь!»