Poisonous Love/ Seimei Birthday Challenge

[sans-amour]

Название: Именинник
Автор: Лидэн
Бета: Midori-sama
Пейринг: Семей/Нисей
Рейтинг: PG
Жанр: думаю, большинство решит, что романс
Дисклаймер: Все права принадлежат Kouga Yun
Саммари: Семей решает, что Нисей похож на Рицку.

Читать дальше

Странно. А ведь он точно не включал сегодня свет в комнате.
Семей остановился в коридоре и привалился к стене, глядя на слабое золотистое свечение из-под двери собственной спальни. Чертовщина какая-то. Неужели мерещится? Голова кружилась от выпитого, и Аояги готов был поверить во что угодно. Впрочем, опасностью из-за двери не веяло вовсе, разве что чем-то интересным. У самого порога он уже почувствовал в чем дело. Толкнул дверь, шагнул внутрь, плотно затворяя ее за собой.
– С Днем Рожденья, Семей.
Акаме чинно сидел на его кровати, держа на коленях блюдо с тортом, в который были воткнуты горящие витые свечи – ровно восемнадцать штук. Торт был немного кривоватым, видимо помялся по дороге, свечи уже оплыли, обрастя твердыми восковыми шариками, – значит, Боец ждет давно. Свет мягко укутывал фигуру Нисея, бросал алые отблески на гладко расчесанные смоляные волосы, огоньки свечей отражались в черных глазах, делая их глубокого винного цвета. Улыбка Акаме казалась все время меняющейся из-за трепещущих на лице теней. Что бы ни ставил себе целью Нисей, появиться эффектно ему удалось. В кои-то веки смог создать что-то красивое. Аояги сделал несколько шагов, ощущая нарастающее головокружение, и остановился посреди комнаты.
– Поздравить меня пришел?
– Ага, не все же тебе блуждать и надираться в одиночестве.
– Подсматривал? – Семей нахмурился. Действительно, он весь день бродил по лесу, потом отужинал с Чияко-сан с Накахирой, после чего собирался лечь спать. Но стоило остаться в одиночестве, как из какого-то дальнего и темного уголка души вылезла жгучая тоска по дому. По шумному празднику, по друзьям и домашним…
– Немножко, – признался Нисей без всякого раскаяния, изобразив большим и указательным пальцами толщину спичечного коробка. – Но сейчас старушка и тот злобный парень спят, так что торт достанется нам двоим, – Нисей победно заулыбался. Семей вздрогнул. Дежавю? Нисей заметил, как на лице Жертвы появилась растерянность. Акаме напрягся. Соваться к Семею, не зная какое у него сегодня настроение, было опасно.
Аояги вздохнул, сделал еще шаг, наклонился, уперев ладони в колени, и дунул на свечи. С каждым годом задуть их все разом становилось все сложнее.
Последний трепетный огонек погас. Семей замер, рассматривая, как извивается серебряной змейкой дымок в бледном свете луны.
– А что ты загадал?
– Так я тебе и сказал, – Семей издал короткий смешок и выпрямился, пошатнувшись. Теплое волшебство ушло вместе с огоньками. Теперь в комнате, залитой лунным светом, все казалось сонным и холодным, а Нисей чернел напротив во всей красе своего наигранного демонизма. Аояги вздохнул почти обиженно, повесив уши. Потом грузно опустился на пол. – Нарезай свой торт.
– Я уже, – обрадовал Нисей, сползая с кровати на пол, волоча за собой покрывало, и поставил блюдо перед именинником. Семей перевел взгляд с Нисея на торт, потом обратно – оба казались бесформенными черными пятнами на фоне светлого ковра. – Так что каждому по половине, – закончил Акаме, вытаскивая свечи и складывая их на прикроватную тумбочку. Семей потер лоб. Опять чертово дежавю. И тонна приятных воспоминаний, вместе с некстати накатившей сентиментальностью то ли от какого-никакого ощущения праздника, то ли от количества выпитого. Нисей еще раз присмотрелся к Жертве. Что ж, похоже, сегодня Семея не посетила его любимая шиза о собственной сверхчеловечности, и он не ударится в бредовые размышления о людях и животных. Сегодня Семей добрый. Возможно, начнет трепаться о братце, но и это можно вытерпеть и урвать и себе изрядную порцию внимания. Нисей запустил руку в темную массу торта и вытащил оттуда кусок, с наслаждением вонзая в него зубы.
– Ты сам его готовил? – Семей внимательно присматривался к торту, щуря глаза.
– Я? Да нет, купил в магазине в поселке, ¬– Нисей махнул рукой в неопределенном направлении. – А какая разница…Ах да, ты же не ешь чужую еду…
– Она может быть грязной, Нисей, – Аояги решился и взял мягкий липкий ломоть.
– Имеешь в виду, что там может быть отрава? – Нисей заинтересованно повертел перед лицом надкушенный кусок.
– И это тоже.
– Обалдеть, – Нисей запихал оставшееся в рот и облизал пальцы. – Но знаешь, если бы я сам его пек, можно было бы реально травануться, – он откинул голову на кровать и расхохотался. Аояги неодобрительно дернул хвостом и отхватил от своего куска почти половину. Торт оказался шоколадным. Пористые шоколадные коржи, шоколадный крем, шоколадная присыпка сверху.
– Вкусно… Ты любишь шоколад? – рука сама потянулась к следующему кусочку.
– Да так себе, – Нисей пожал плечами.
– Ты что выбирал самый темный? – Семей с подозрением окинул взглядом и Бойца, и торт.
– Ну… – Нисей тоже уставился на темную массу. – Наверное.
Семей фыркнул. Ребенок, сущий ребенок. Странный и непонятный новый Боец. Уже несколько месяцев знакомы, а все еще продолжает удивлять новыми глупостями и вершинами подросткового пафоса. После взрослого Бойца так непривычно. Нисею привыкнуть к Паре было с одной стороны гораздо проще – у него раньше не было Жертвы, с другой гораздо сложнее – что такое Пара он себе представлял весьма смутно.
– Зачем тебе все эти фокусы с темнотой?
– Это круто, – объяснил Нисей и зачавкал новым куском. – Все меня боятся.
Семей внимательно посмотрел на жующего Бойца, глаза которого воинственно поблескивали в холодном лунном свете.
– Ты как сюда пробрался? Охрана же кругом.
– Да запросто. Я ж Боец, – в голосе Акаме скользнули плохо скрываемые нотки гордости. – Они даже ничего не заметили, хотя я хотел их напугать. Но решил, что тебе это не понравится. Наверное, – Нисей потупился.
– Очень не понравится, – подтвердил Аояги. Вздумай Нисей поиграть в демона из ада с охраной особняка, ему бы очень не поздоровилось. Семей потянулся за очередным куском и столкнулся с рукой Нисея. В темноте коротко вспыхнула искорка, в ушах мелодично тренькнуло, словно кто-то по неосторожности задел гитарную струну.
– Последний, – Нисей отдернул руку, будто обжегшись. – Это мой.
– А не мой?
– Не знаю, – Нисей озадаченно смотрел на одинокий ломтик в тарелке, Семей разглядывал его с другой стороны.
– Кто съел лишний?
– Бери, – Нисей подтолкнул тарелку к нему, немного поколебавшись. Видимо, в другом случае за последний кусок он сражался бы до конца. Акаме склонил голову на бок и во все глаза уставился на Жертву, словно попрошайничающий у хозяйского стола кот.
– Давай пополам, – Семей поддел верхнюю половину кусочка, отделяя ее от нижней, и медленно доел. Нисей мигом сгреб оставшуюся. Последний кусок почти такой же вкусный, как первый. – Ты мне нравишься, Нисей.
– Что? – Нисей уронил торт обратно на тарелку и сцепил пальцы в замок. Что это еще за новые странности?
– Ты послушный.
– Да-а? – недоверчиво протянул Боец. – А кто недавно орал, что я своевольный?
– Ты же повозмущаешься, а потом все равно сделаешь, как я сказал, – Семей тщательно вытер пальцы о штанину – все равно стирать пора. – Соби делал наоборот…
– Опять ты о нем, – Акаме насупился, зло скрипнув зубами.
Семей подобрал упавший кусок и поднес к губам Нисея.
– Тогда перестань ему подражать, ты нисколько на него не похож.
Нисей откусил немного и медленно прожевал. Потом откусил еще, подумывая, не тяпнуть ли Аояги за палец, как вредная собачонка. Семей же любит порой общаться с ним собачьими командами…
– Ты больше похож на Рицку, – Семей вовремя убрал руку, зубы Бойца схватили воздух. Глупый ребенок. Недоверчивый, кем-то крепко покусанный щенок. – Ты нравишься мне, – повторил Семей. Нисей вжался спиной в кровать. – Не бойся мне нравиться, Нисей. Не бойся принадлежать мне. Не бойся сделать для меня все, что я попрошу, – Семей отодвинул тарелку в сторону, наклоняясь к Бойцу ближе. Светящиеся нити плотно окутывали его в кокон. Нисей не та бабочка, которую надо возрождать из кокона – ее уже кто-то оттуда вытряхнул, – а та, которую надо поймать в паутину.
– Что ты такое говоришь? Так здорово все по твоим словам получается, – протянул Нисей; голос у него был хриплый, прокуренный с капризными девчачьими нотками, за наглыми интонациями явно слышалась тревога. – Ничего я не боюсь, и принадлежу только себе, – Нисей сглотнул, когда хвост Жертвы коснулся его колена.
– Ты сейчас прямо как Рицка, он тоже бывает букой.
– Заладил со своим Рицкой… – проворчал Нисей, оглядываясь на окно. Добрый Семей оказался не многим лучше злого, да еще и порядком пьяным. Нисей повел носом, втягивая запах шоколада и алкоголя. Когда это Аояги подобрался так близко?
– Ты боишься щекотки?
– Чего? – Нисей хлопнул ресницами. Вопрос застал его врасплох.
– Проверим.
Нисей взвизгнул, когда ногти Жертвы прошлись по его бокам.
– Боишься, – удовлетворенно констатировал Аояги.
– Прекрати! – Нисей извивался в стороны, пытаясь закрыться руками, но у Семея явно был грандиозный опыт в этом занятии. – Не надо меня щекотать!
– Надо, – Аояги тихо смеялся над ухом.
– Не могу больше, – Нисей, заливаясь хохотом, попытался вырваться, но Семей сгреб его обратно. – Не делай так!
– Как? Так? – пальцы Жертвы пробежались по животу, Нисей согнулся пополам. – Или так? – под подбородком оказалось невыносимее всего. Нисей рванулся изо всех сил, повалившись на бок, и откатился в сторону, размазывая по лицу выступившие от хохота слезы. Интересно, весь дом уже перебудили?
Акаме тяжело дышал. По коже теперь пробегали приятные покалывания – последствия щекотки. Отдышавшись, Нисей попытался подняться на ноги, но оказался придавлен к полу навалившейся сверху Жертвой. – Ты весь дрожишь. Все-таки напуган?
– Ничего подобного! И не вздумай больше щекотаться.
– Я подумаю над этим, – серьезно пообещал Аояги, глаза его озорно блестели. Нисей дернулся, порываясь выбраться на свободу: Аояги оказался весьма тяжелым. – Знаешь, – Семей перестал возиться и уткнулся лицом в шею Бойца. – Сейчас в темноте можно представить на твоем месте Рицку…
– Нет уж, – Нисей рассерженно пихнул Жертву. Семей приподнялся на руках, удивленно глядя на возмущенного Бойца. Акаме ткнул пальцем ему в грудь. – Раз уж на то пошло, представляй на моем месте Нисея, будь добр.
Аояги посмотрел на него устало и, как показалось Нисею, обиженно. Акаме едва не хихикнул с выражения лица Жертвы, с повисших ушей и слабо виляющего кончика хвоста.
– Ну тебе жалко, что ли?
Нисей вздохнул и покорно обвил руками шею Жертвы. Что с нее пьяной и тоскующей по недомерку взять. К тому же Семей сегодня именинник.
Рицка нравился Нисею все меньше и меньше.
Семей что-то неразборчиво хмыкнул, и снова навалился на Бойца, увлекая за собой по ковру. Нисей охнул, на миг оказавшись сверху, а потом снова прижатым к полу.
– Ну чего тебе хочется?
«Чтобы ты с меня слез и перестал пугать», – Нисей яростно сверкнул глазами.
– Только не щекочись больше! – предупредительно заорал он, когда руки Жертвы снова добрались до его боков.
– Хорошо, не буду щекотаться. Давай я тебя тогда укушу, – предложил он и прикусил ключицу Нисея в расстегнутом вороте рубашки.
– Это плохая идея, – Нисей охнул, когда зубы Семея ощутимо прихватили кожу у основания шеи.
– Ты сегодня вредный какой-то…
Нисей зажмурился. Если Семей назовет его Рицкой, то он точно сбежит. Впрочем, Аояги то ли правда отдавал себе отчет кто перед ним, то ли на что-то отвлекся, но заветного имени не прозвучало. Нисей на секунду расслабился. Прикосновение губ к щеке словно обожгло. Нисей вытянулся в струну и застыл, слыша только стучащее сердце, щеки медленно заливало жаром.
– Не дуйся. У меня же праздник сегодня.
– Ах праздник, – минутное наваждение прошло, Нисей взбрыкнул и отбросил Жертву, падая сверху. – А если я тебя мучить начну? – он хищно улыбнулся, примеряясь, за что бы цапнуть Аояги.
– Не выйдет, – Семей легко стряхнул его с себя, сел, сгреб Бойца за плечи и повалил на пол. – Ты же маленький.
– Я не маленький! – возмутился Нисей, тем не менее послушно позволив валять себя по ковру. Наконец Семей расслабленно замер, окончательно размазав Бойца по полу. Нисей сдавленно ойкнул, пытаясь сделать вдох.
– Что-то меня в сон клонит, – объявил Семей, оглушительно зевая и зарываясь лицом в рассыпанные по ковру волосы Нисея, ранее бывшие старательно расчесанными волосок к волоску, теперь же превратившиеся с птичье гнездо.
– Тогда ложись спать, – Нисей улыбнулся и положил ладонь на затылок Семея, запуская пальцы в прохладные пряди. – Наигрался уже.
Семей протяжно вздохнул и сел, Нисей поднялся следом, еда не засмеявшись опять, глядя как Жертва сонно трет глаза.
– Чего улыбаешься? – Семей поднялся на ноги, потянув его следом. – Пошли спать.
– Да, я иду… – Нисей направился к окну и выставленным на подоконник ботинкам. Действительно поздно уже, домой далеко добираться. Не успел он и шагу сделать, как его подхватили поперек туловища и потащили прочь от окна.
– Рицка всегда спал со мной, – не терпящим возражений тоном объяснил Семей.
– Нет-нет, – Нисей стал отрывать от себя руки Жертвы. – Вот спать с тобой я не буду, ¬– Акаме безрезультатно вертелся. Не смотря на алкоголь и усталость, держал Семей крепко. Нисей жалобно посмотрел в решительное лицо и все еще веселые глаза. – Мало ли что ты там еще со своим Рицкой вытворяешь, – проворчал он себе под нос, отворачиваясь.
Семей резко поднял его над полом и закинул на кровать. Нисей вскрикнул. Аояги поморщился. Что за непутевый Боец, даже сделать что от него хотят толком не может. Что он бьет его, чтобы так сопротивляться?
– Я брыкаюсь во сне, – Нисей вытащил последний козырь, с надеждой оглядываясь на окно. До слуха донесся стук капель по подоконнику и завывание ветра. Уходить стало хотеться немного меньше. Кровать скрипнула и прогнулась под весом Семея, похоже, он решил не утруждать себя раздеванием.
– А я тебя прижму крепко, и не сможешь, – обрадовал он. Нисей вздохнул, снова оказавшись обнятым и прижатым к Жертве. Семей уже через несколько минут глубоко задышал ему в макушку. Нисей попробовал отодвинуться, рука Жертвы напряглась, не пуская даже сквозь сон.
– Бедный, бедный Рицка-тян, – прошептал Нисей, закрывая глаза. В накатившей темноте поблескивали тончайшие ниточки. Нисей знал, если за них мысленно дергать, можно наиграть одному ему слышную мелодию, а если потянуть, Семей начнет ворочаться и бормотать что-то во сне. Нисей растекся по покрывалу, положив ладонь на локоть Жертвы и позволяя сну окончательно увести себя.
– С Днем Рожденья, Семей, – проворчал он напоследок. Нити натянулись, ответив благодарным звоном.