Лотерея, фанфик

[sans-amour]

Нисей и Ямато от  Alne

Название: Право на выбор.
Автор: Alne
Персонажи: Нисей и Ямато (Сеймей фоном)
Рейтинг: PG
Жанр: драма
Размер: мини
Предупреждения: возможный ООС и Ау, смерть персонажа
Дисклеймер: балом правит Юн Кога



Нисей любил английский – за 7 букв, так гармонично украшающих его тонкую кисть. Без них он уже не представлял ни собственной руки, ни жизни. Он любовался ими, наслаждался каждым оттенком смысла, каждой ассоциацией.
Самое прекрасное на свете имя – Beloved, и оно так подходило его Жертве.
Боец был готов сражаться в любое время, лишь бы гордо произносить: «Мы, Возлюбленные, вызываем вас на битву заклинаний!» или «Пара Beloved принимает вызов!».
А истинное имя соперников не имело значения – ведь любовь могла победить все, что угодно.
Иногда Акаме казалось, что Сеймей намеренно отталкивает его, причиняя боль – чтобы в Системе сила их имени, сплетенная с тьмой в душе Бойца не оставляла противникам ни единого шанса. И каждый новый поединок все больше закалял в сознании Нисея надежду, что однажды Аояги поймет, что свет взаимной любви – несоизмеримо мощнее и дополнит арсенал его заклинаний страстью и нежностью, сильными настолько, что пробить их защиту, равно как и выстоять против них не сможет никто.
Тем не менее, пока такой день не наступил, и в обычной повседневности Нисей часто чувствовал себя безумно одиноким.
Однажды, в подобный момент, смерив свою равнодушную Жертву потерянным взглядом и по привычке принявшись за самую эффективную успокоительную процедуру – активацию и медитативное рассматривание Имени - темноволосый Страж вдруг вспомнил при каких обстоятельствах он заставил заветные 7 букв проявиться впервые. Воспоминания неожиданно захлестнули парня с головой, все дальше унося от настоящего в пятилетнюю давность.

Черные как смоль волосы уже тогда спускались шелковой волной ниже плеч, а непослушную челку приходилось периодически заводить за левое ухо, заодно вполне успешно маскируя этим жестом легкое волнение.
Она всегда вызывала в Нисее странный трепет и заставляла его немного нервничать - просто одним своим присутствием. Обычная девочка, ничем не примечательная, но только на вид и только не для него. Они жили по соседству и знали друг друга с самого детства, и у ранимого и очень капризного мальчика не было никого ближе и дороже нее.
- Ямато, - от удивления высокий обычно голос Акаме прозвучал гораздо ниже. – Ты что с ума сошла?
- Нет, - терпеливо повторила подруга. – Я же тебе уже объясняла, что уже год как не должна чувствовать боль. А теперь я стала достаточно взрослой, что бы самой это проверить!
Конечно, вчера они весело отметили ее 12-летие, однако для Нисея это вовсе не служило поводом для того, чтобы намеренно воткнуть острый кусок стекла в собственную руку. Сам бы он никогда такого с собой делать не стал, да и другим бы не позволил, так как боль, испытанная в далеком, совсем еще детском возрасте, впечаталась в сознание намертво, и при одном только воспоминании вызывала такой сильный ужас, что.. Додумать мысль маленький Акаме не успел, так как Ямато преспокойно проткнула осколком свою ладонь. Насквозь. Нисей замер, интуитивно приготовившись к чему угодно, только не к…
- Надо же, - абсолютно ровным голосом произнесла экспериментаторша. – Я и правда ощущаю лишь легкое покалывание.
Она спокойно смотрела на капающую на землю кровь, и Нисею внезапно стало плохо настолько, что перед глазами поплыли разноцветные круги, а в разболевшейся голове набатом звучала единственная мысль: «Только бы не упасть».
…- Я стану самой сильной Жертвой, - ликующий голос доносился словно сквозь плотный слой ваты. – А ты не сможешь стать моим Бойцом, раз такой трус!
Чего было больше в его следующей фразе – горечи, обиды, защиты или отчаяния – Акаме не мог понять даже сейчас. Возможно, настолько беззастенчиво жестокими бывают только дети, достигшие того психологического возраста, когда понимают как можно причинить боль, но ответственность за совершаемые поступки им еще даже не снится.
- А я и не собираюсь, - ответ прозвучал убийственно тихо и подчеркнуто небрежно. – И у меня, в отличие от тебя, уже появилось имя. Да и не нужна мне бесчувственная Жертва.
Латинские буквы на тыльной стороне ладони вспыхнули как по приказу, раз и навсегда фиолетовым сиянием сжигая возможности дальнейшего общения. Он уйдет, высокомерно развернувшись, а она ни за что не окликнет его – уже хотя бы потому, что ей невыносимо больно. Не физически нет, просто ощущение перевернувшегося и ставшего бессмысленным мира, страдания, которые может причинить лишь пустота внутри. Через несколько лет, когда Ямато увидит эти буквы на другой руке, эту трещину зальет ненависть, и тогда она тщательно похоронит воспоминание об этом дне и будет рьяно оберегать его могилу.

- А ведь все могло бы быть иначе, - чуть слышно шепчет Нисей, открывая глаза и фокусируя взгляд на стене их временного убежища. – Я сам выбрал свою судьбу…
Он улыбается спине Сеймея и прошлое уносится в свои пыльные покои, пережитым полностью и оттого уже безболезненным. И Боец решается отбросить родную с детства маску.
- Я люблю тебя, - отчетливо произносит он, чувствуя, что страх быть отвергнутым или показаться слабым исчез вслед за вынутым из сердца кинжалом. Искренность, вложенная в такое простое и мощное заклинание просто не может не подействовать и видя как имя на руке Аояги вспыхивает в ответ, Акаме понимает, что он абсолютно счастлив.

…Где-то на другом конце Японии, глядя на исчезнувшее имя, девушка-Зеро внезапно бледнеет и закрывает лицо руками, осознавая, что она вновь стала чистой Жертвой, как когда-то раньше, вспоминая, как через неделю после своего 12-летия она окончательно согласилась стать Нулем.
И она в импульсивном порыве бьет зеркало и вскрикивает от непривычно-острого ощущения – больно. Но, тем не менее, осколок, крепко зажатый в руке, отражает улыбку, - немного мутную сквозь застывшие в глазах слезы, но искреннюю и живую. Настоящую до последнего вдоха.